В Москве под самый Новый год появился спектакль необычной, набирающей в последнее время популярность формы бродилки, о котором хочется рассказать далеко не только как о событии из разряда театральных экспериментов. Иммерсивная историодрама «Красный вольфрам» (так назвали свою работу культуролог Сергей Никитин-Римский и его единомышленники) заставляет зрителей почувствовать себя непосредственными участниками событий на одном из крупнейших некогда предприятий столицы — Электрозаводе, а по сути вырастает в рассказ о судьбе страны, трогательный и трагический одновременно.
Сергей и его помощники встречают зрителей напротив метро «Электрозаводская». Всех просят подключиться через смартфоны к сайту «Красного вольфрама» и ведут к заводу, делая первую остановку у Дворца на Яузе — известной театральной площадки, некогда Дома культуры Московского электролампового. В наушниках звучит музыка 1920-х.
Тут, у ДК, зрителям торжественно раздают паспорта героев спектакля (в основном немецких и русских рабочих), чьи роли они будут «исполнять», и небольшие тексты, которые в определенные моменты предстоит зачитывать. В основе драматургии — документальная книга Сергея Журавлева «Маленькие люди» и «большая история»: иностранцы московского Электрозавода в советском обществе 1920 — 1930-х годов«. Речь в ней о том, как воплощался в жизнь провозглашенный Лениным лозунг: «Коммунизм есть советская власть плюс электрификация всей страны».
Сто лет назад технология производства вольфрамовой нити у нас отсутствовала, а зарубежные партнеры не спешили делиться ею со страной, открыто противопоставившей себя остальному «загнивающему» миру. Тогда СССР прибег к промышленному шпионажу, привлекая иностранных рабочих, сочувствующих идеям социализма. Например, таких, как сотрудники берлинской фабрики Osram Вилли Кох и Франц Гайслер, ставшие одними из главных героев спектакля. С родной фабрики их уволили за коммунистическую пропаганду — тут и подоспело приглашение работать в Москве.
4 ноября 1928 года, через месяц после объявления в стране Первой пятилетки, в столице открывается Электрозавод имени Куйбышева. Вольфрамовое производство на нем вел инженер Моисей Железняк, а директором стал Николай Булганин (тот самый, что через четверть века дослужится до предсовмина СССР, но будет свергнут Хрущевым). Для завода закупили много иностранных станков, осваивать которые позвали полторы сотни немецких пролетариев. Некоторые приехали с семьями. В 1929 году для них построили дом на Матросской Тишине, 16 — естественно, с коммунальными, по тогдашнему обычаю, квартирами. Но европейцам, пусть и пролетариям, жизнь в них пришлась не по вкусу. Как и питание в заводской столовой: сохранилось свидетельство повара — немцы отказываются от компота и голубцов, требуя сосисок и пива. Согласились кормить их отдельно от советских служащих. Но в 1935 году под угрозой высылки в нацистскую Германию вынудили принять гражданство СССР. А в 1937 году по приказу Сталина всех немцев, трудившихся на оборонных заводах, арестовали. Не поздоровилось и тем, кто с ними сотрудничал.
Фрица Гайслера расстреляли прямо в Таганской тюрьме. Вилли Кох, встретив в тюремном дворе Моисея Железняка и увидев, как легко тот одет, тут же снял с себя свитер и отдал другу, что, по свидетельству дочери Железняка, подарило ее отцу несколько лет жизни. Однако на свободу Моисей Исаакович не вышел. Его жене, попросившей Булганина заступиться за бывшего подчиненного, тот ответил, что «никогда не знал этого человека». Скончался бывший начальник вольфрамового цеха в 1945 году в Караганде.
Коху и жене Гайслера повезло больше. После смерти Сталина они вышли из лагерей, женщина уехала на родину, Кох же спустя почти 20 лет после ареста вернулся в тот самый дом на Матросской Тишине, где его все эти годы ждала русская жена Анастасия, не отрекшаяся от «контрреволюционера» и поплатившаяся за это партбилетом. Работать пошел... да-да, в вольфрамовый цех Московского электролампового завода, где трудился до пенсии. Когда соседка по коммуналке спрашивала, как такого доброго человека могли посадить, отвечал: «Время было такое».
В этом рассказе о любви и предательстве есть еще один, безмолвный, но очень важный «герой» — загадочное готическое здание Электрозавода, придуманное архитектором Георгием Евлановым. Хотя сейчас признаки былого мощного предприятия в нем обнаружить трудно, а цеха арендованы под офисы и ремесленные мастерские (картина, характерная для большинства московских исторических заводов), дух советских времен отлично передает внушительных размеров проходная, где до сих пор даже сохранился паспортный режим. На громадной лестнице танцевальный кооператив «Айседорино Горе» воссоздает атмосферу советского праздника, а в темном дворе, сумрачные стены и анфилады арок которого напоминают триллеры про фантастические замки, повествуется о тюремной жизни героев.
И этой своей локацией спектакль, думается, тоже очень своевременен, привлекая внимание к судьбе одного из самых роскошных образцов русской промышленной архитектуры начала ХХ века. Сейчас эти здания одно за другим гибнут под натиском девелоперов, ищущих, куда бы воткнуть очередной тридцатиэтажный человейник. Недавно группа «Электрозавод» в который раз была перекуплена у одного богатого хозяина другим, еще более богатым. В официальных сообщениях бизнесовым новоязом говорится о «земельных участках в районе метро «Электрозаводская». Дай-то бог, чтобы предприятие с его потрясающей историей не стало для нынешнего владельца только лишь «земельным участком». И трагедия бывших работников завода не продолжилась бы трагедией самого здания.
