Главной выставкой года назвал Михаил Пиотровский экспозицию «Художественное наследие староверов Поморья в собрании Государственного Эрмитажа». Приуроченная к 330-летию основания Выговской старообрядческой пустыни, крупнейшего духовного и культурного центра Поморья XVIII-XIX веков, она действительно стала первой во многих отношениях. И очень поучительной для нас, живущих в ХХI веке.
Стены главного музея города на Неве еще не видели этих произведений «потаенного искусства». Художественное и духовное богатство «поморского пошиба» было так тщательно репрессируемо со стороны государства, что никак не должно было уцелеть. А оно сохранилось именно благодаря музейщикам. Подготовленный сотрудниками Отдела истории русской культуры Эрмитажа каталог тоже первая полноценная научная публикация материалов из фондов музея, связанная с художественным наследием Выговской (Выгорецкой) пустыни. Снятый со Святых врат обители трехфигурный Деисус 1730-х годов и Тихвинский образ Богоматери первой четверти XVIII века, когда-то встречавший тех, кто входил в Выговскую обитель, теперь открывают эрмитажную экспозицию.
.jpg)
Фото автора
«Художественное наследие жестоко разгромленной в 1855 году Выговской пустыни сохранилось благодаря усилиям собирателей и почитателей искусства. Попав в музей, оно было приумножено и затем возвращено миру в виде научных работ, особым видом которых являются выставки. Эта экспозиция — пример научного поиска нескольких поколений замечательных музейных работников. Огромный пласт русской культуры становится общим достоянием», — отметил Михаил Пиотровский.
До последнего времени большая часть художественного наследия Выговской пустыни оставалась не только неизученной, но и почти не выявленной в музейных хранилищах. И опыта работы с такой техникой создания икон у реставраторов Эрмитажа не было. В экспозиции представлена 61 икона, к выставке из них отреставрированы 58, что потребовало, по словам куратора Анны Иванниковой, «не одного, не двух и даже не трех лет работы». Экспозиция охватывает все виды старообрядческого искусства, созданные за полтора века существования Выговского общежительства, с 1694-го по 1857-й, — икону, рукописную книгу, рисованный лубок, меднолитую пластику и резьбу по дереву. Большинство произведений представлены широкой публике впервые.
Именно старообрядцы сохранили древнюю иконописную основу и традиционную технику по всем правилам — плоскостность, локальность цветовых сочетаний, иконографию, сюжеты и облик этих произведений. Поэтому специалистам по иконописи заниматься изучением старообрядческих икон намного интереснее, считает Иванникова: «Каждый регион обладает своей ярко выраженной спецификой. Мы действительно сталкиваемся с очень высокими по уровню произведениями искусства, которые отличаются тонкостью, многодельностью. Трудно представить себе, что они создавались в глухих карельских лесах и болотах. Когда вы смотрите на изумительные иллюминированные рукописи, это поражает ваше воображение. Поморские рукописи — вершина книгописного искусства, они продолжили старопечатную рукописную придворную традицию конца XVII — начала XVIII века».
«Есть признаки, по которым вы точно определите старообрядческую икону: двоеперстие, восьмиконечный крест, даже особое написание имени Иисуса Христа (реформой патриарха Никона в него была введена вторая буква „И“ — „Иисус“, старообрядцы сохранили древнее написание — „Исус“), изображение Господа Саваофа в виде убеленного сединой старца с надписью „Господь Саваоф“, изображение Святого Духа в виде голубя, взлетающего в сцене Благовещения к Богоматери, особое почитание ангела-хранителя», — отметила куратор.
Поморские староверы использовали небольшой набор цветов — охра, неяркий бирюзовый, алый, и все это объединяется обязательно золотым фоном. В первой половине XVIII века сложился «поморский пошиб» — своеобразный стиль с лаконичной манерой письма, сдержанным колоритом, графичностью линий и выразительностью пейзажей. Творчески переработав лучшие достижения древнерусского и современного искусства, Выговская обитель выработала собственную школу: одни и те же мотивы и приемы можно встретить и в декоре рукописных книг, и в настенных листах, и в иконах, живописных и меднолитых.
Анна Иванникова рассказала «Труду», что большая часть собрания, находящаяся сейчас в Эрмитаже, принадлежала важному первооткрывателю искусства Выгореции Василию Григорьевичу Дружинину. В начале XX века он серьезно увлекся поморскими рукописями и познакомился с будущим сотрудником Эрмитажа Федором Антоновичем Каликиным, старообрядцем и реставратором, знатоком древних икон и рукописей. По заданию Дружинина он стал ездить на Выг в Олонецкий край, в Поволжье, откуда привозил большое количество произведений. В результате у Дружинина оказалась колоссальная по объему коллекция, где были рукописные книги, иконы, литье, резные деревянные иконы, настенный лубок, в общей сложности она насчитывала более двух тысяч предметов.
«Но в советское время произошло много печальных событий с коллекционерами, и Дружинин был репрессирован в 1930 году, прошел через Соловецкие лагеря, — продолжает наш эксперт. — Уникальное собрание распылилось по разным музеям. При этом стремились стереть память о первоначальном владельце коллекции. Поэтому восстановление разных ее частей тоже заняло время не одного поколения исследователей. Они пытались понять, куда могло пропасть такое глобальное по размерам собрание. Теперь у нас оказалась очень важная его часть».
Древние иконы у нас ассоциируются с чем-то потемневшим, закопченным — это мы повторяем заблуждения приверженцев официальной церкви императорской России. Они тоже совершенно не понимали древних икон. Но видим ли мы на выставке темные иконы? Нет.
«Старообрядцы сохраняли древнюю иконографию, стремились к тому, чтобы хранить именно древнее наследие, но они родились и выросли в процессе раскола. Поэтому они впитали и те иконописные традиции, которые были в последней четверти XVII века. То есть то, что было у нас в официальном столичном искусстве», — рассказывает Анна Иванникова.
И тут окончательно перестаешь понимать, в чем, собственно, причина того страшного конфликта с властью, который закончился для старообрядцев столь катастрофично. А впрочем, и для власти тоже. Вникая в подробности гонений на старую веру, перестаешь удивляться тому, как активно богатые выходцы из староверческой среды поддерживали революцию в России в начале XX века.
А вот почему Соловецкий монастырь имел особое значение для жителей Выговской пустыни. Соловецкие монахи восемь лет держали осаду, они не хотели принимать реформу патриарха Никона. Восемь лет царские войска, стрельцы никак не могли взять крепость. Все северные монастыри создавались как крепости. И только предательство одного из монахов, который показал тайный ход в обитель, разрешило тот вооруженный конфликт. Монахи были казнены, разными способами. Но кому-то удалось бежать. Именно соловецкие монахи были первыми, кто заселил эти безлюдные олонецкие леса, к ним стали подтягиваться люди. Сначала из окрестных деревень, они слушали проповеди монахов, и так постепенно стали формироваться разные скиты.
В Выговском лесу, по подсчетам историков, к середине XVIII века проживали почти 12 тысяч человек. Женский, мужской монастырь и более 20 окружающих скитов. Как им удалось сохранить обитель в тяжелое петровское время, когда были разрушены многие старообрядческие центры? Да и Анна Иоанновна тоже подлила масла в огонь. Но Петр I не тронул выговцев. Так и сказал: «Пусть живут».
По мнению Иванниковой, сыграла роль умелая политика братьев Денисовых, важных дея-телей поморской церкви, они смогли найти подходы к Меншикову, который был ответственен за этот регион. И кроме того, выговцы умели находить руду. Они были рудознатцами. А шла Северная война, была нужна медь для оружия. Поэтому выговцы были приписаны к только что созданным петровским заводам. Они не только нашли эти медные залежи и месторождения в Карелии, они нашли Колыванские месторождения на Урале. По сути дела, спасли страну в тех тяжелых условиях, когда нужно было ковать оружие.
Выговцы старались сберечь особый быт древней Руси, сохраняли благочестие поведения, грамотно наладили хозяйство. У них было много пристаней на Онежском озере, на Белом море, были скиты даже на Шпицбергене. Поморские общины располагались во всех крупнейших городах и регионах России, это было одно из самых мощных согласий. Они распространяли свое влияние не только на территорию всей России, но также и за пределами страны: в Прибалтике, в Турции были поморские общины. Влияние обители было просто колоссальным. Только во время правления Екатерины II этот важный духовный центр передал пальму первенства московским старообрядцам. Золотой век обители — это 1720-1740-е годы. Даже Михаил Ломоносов — найдены такие сведения — мог учиться в Выговской обители. А больше учиться было негде. В Карелии на севере России это был самый важный, самый мощный просветительский центр.
Давление на Выговскую пустынь на протяжении ее существования то ослабевало, то усиливалось. Наиболее благоприятные времена были в царствование Екатерины II и Александра I. При Николае I стали закрывать скиты еще в 1830 году. Это называлось выгонками и существовало еще с петровских времен, когда, например, старообрядцев из Ветковского согласия переселяли на Урал, гоняли по всей России, чтобы стереть культурные корни. Те, кто оставался там жить, стали называться православными, но втайне стояли за старую веру.
Эта действительно потаенная Русь сохранялась во многих регионах, но и давление было колоссальным. Особенные зверства развернулись при Николае I. Сжигались скиты, изымались все иконы. Запрещалось, например, изображение Святого Духа, который в виде голубя в сцене Благовещения слетал на Богоматерь,- мы это видим на многих древних иконах. Но указом Священного Синода эта деталь была запрещена. Такие иконы часто уничтожали.
Или прекрасное изображение Иоанна Предтечи с крыльями, в руках он держит евхаристическую чашу. Такие изображения тоже были запрещены, потому что было утрачено понимание глубокого символического замысла этой древней иконографии. Хотя веками это было понятно, предки это хранили, передавали по наследству... Но что-то в обществе произошло с этими знаниями. Они были утрачены, потому что были запрещены.
В 1855 году монастырь был сожжен. Безвозвратно погибли в огне шедевры рукописных и старопечатных книг, иконы. А мы смотрим на абсурдность тех гонений и уже не различаем, что же вызывало такую ярость и ожесточение с обеих сторон. Как почти неразличимо изображение двуперстий на запрещенных когда-то иконах...
P.S. Выставка работает до 31 марта 2024 года.
