Толстой шел по Курской дороге, нынешнему Симферопольскому шоссе. Через Подольск, Серпухов и далее на Тулу, а уже оттуда в Ясную Поляну. Но вот вопрос: как шли по Москве - через Каменный или через Крымский? Неизвестно. Мы выбрали последний вариант, хотя бы потому, что он короче.
А как был одет Лев Николаевич?
- На ноги писатель мог надеть валенки с галошами, сапоги либо туфли, - сказала нам заведующая мемориальными фондами Музея-усадьбы Л.Н. Толстого в Хамовниках Елена Шестакова. - Ходил Лев Николаевич в дальнюю дорогу, скажем, в Оптину пустынь иногда и в лаптях. Бывало, что при этом ноги до крови натирал. Но в Ясную Поляну выбрал, скорее всего, сапоги. И наверняка теплое белье, фланелевую блузу, жилет, фуфайку, шапочку, шерстяные носки, которые вязала всей семье Софья Андреевна. Непременно башлык из плотного сукна...
От валенок мы отказались, от лаптей тоже, предпочтя кроссовки.
В Москве Лев Николаевич обычно вставал рано, под гудки соседних ткацкой и парфюмерной фабрик и пивоваренного завода - в 5-6 утра. Но в тот день 4 апреля отправился в дорогу уже после десяти.
Мы начали свой путь от исторического музея-усадьбы немного раньше - около 9 утра. И примерно через час были в районе Серпуховской заставы, где в конце XIX века и кончался город.
"Толстой идет бодро, - записывал в дневнике М. Стахович, - руки за пояс заложил и шагает. Колечка тоже ничего, совсем молодцом... " И мы стараемся не сбиваться с графского темпа. Только не птички нам щебечут, как век с лишним назад, а трасса гремит непрерывным потоком машин - грязь из-под колес... Пока есть тротуар, еще ничего, но как только выбрались за Московскую кольцевую, дорога стала совсем несносной. Хорошо, если встречная машина чуть в сторонку возьмет, но это редкость. Особенно достают дальнобойщики. Приходится каждый раз шарахаться от грязных брызг на разжиженную обочину.
Правда, есть вдоль дороги автобусные остановки, где можно на лавочке передохнуть. В те же далекие времена, как заверили нас знатоки, дорога была грунтовой, шириной на две кареты. Асфальтировали и расширяли тракт уже в конце и после второй мировой военнопленные немцы.
Лев Николаевич пошел пешком "за тем, чтобы отдохнуть от роскошной жизни и хоть немного принять участие в настоящей". А событий и встреч дорога всегда полна. Граф мог общаться с многочисленными попутчиками - вся Россия ходила пешком. Один из них, дед Макей, топал в компании с писателем верст 50, чем очень подивил Льва Николаевича. У нас с попутчиками сложнее - за всю дорогу до Ясной Поляны пешего попутчика не попалось. А стоило нам намекнуть, куда мы идем, чувствовалось, что нашему собеседнику очень хочется покрутить пальцем у виска.
Чтобы передохнуть, зашли в маленькое придорожное кафе. Хозяйка заведения Валентина Васильевна охотно рассказывает о своей жизни.
- Я же семнадцать лет в отделе кадров одного НИИ при Академии наук проработала. И вот четыре года назад надумали с мужем свое дело открыть. Одни муки. Каждый год надо почему-то обновлять документы для СЭС, пожарных - и плати, плати, плати. А сколько стоило само разрешение на открытие кафе? При этом то и дело слышу: дорогу малому бизнесу, дорогу... Раз вы из газеты, скажу, что у меня есть предложение: пусть в правительстве заведут управление по борьбе с местной властью. Везде вымогают!
- И сколько же, если не секрет, зарабатываете?
- Практически ничего. Почти все уходит на аренду, свет. Но у меня есть свой интерес, - и бизнесменша хитро посмотрела на нас. Видать, очень ей хотелось рассказать, но она благоразумно промолчала. - Да, - спохватилась женщина, когда мы уже выходили за порог, - мою фамилию не упоминайте.
* * *
... На оживленном перекрестке в Бутове, клянча милостыню, мечется между машинами в инвалидной коляске безногий мужик в голубом берете и камуфляже. Тут своя беда, если, конечно, все, что мы услышали, правда.
- Андрей Альбертович Синьтин, 1961 года, - представляется колясочник. - Служил в Афгане. Только призвали в армию и уже на 21-й день меня направили воевать. Служил во взводе разведки. Рейды, засады. Попал на растяжку... За коляску заплатил 6600. А ее на год и хватает, пока не собьют. В прошлом году на проспекте Вернадского в Москве "Волга" налетела и даже не остановилась. Живу-то я у знакомых за Подольском, а езжу сейчас сюда.
- Почему сюда?
- Место хорошее. Да и возле дома нищенствовать - стыдно перед знакомыми. В хороший день и полтыщи насобираешь, а бывает и 100 рублей. Милиция иногда гоняет, отвезут куда-нибудь подальше, а то и деньги отнимут.
- Что вам пожелать?
- Выжить...
И наш собеседник, пока горел "зеленый", заторопился на перекресток - к месту "работы".
* * *
...В городе Щербинка у дороги стоит девчонка. У нее тоже бизнес: товар - она сама. К вечеру, знаю (не раз проезжал здесь), к обочине выйдут десятки ей подобных "бабочек". И выстроятся цепочкой вдоль трассы. Лев Николаевич в дороге с такими сюжетами, поди, не сталкивался.
"Толстой идет прямой, широкий, с закинутой назад головой в серой высокой шляпе, с запущенными за ремень руками. Идет, разговаривая своим значительным и старательным голосом", - сделал очередную запись М. Стахович. Кстати, идти именно так, расправив плечи и откинув назад голову, чтобы видеть подальше дорогу, - легче. Легче дышится. И безопаснее. Хотя, чем дольше идем, тем упрямее голова опускается к дороге, сильнее тянут лямки рюкзака. Перед Подольском все-таки натерли ноги. И первый визит в городе, в который мы вошли в 18 часов, - в аптеку. Запасаемся пластырями, мазями, бинтами, набор которых стремительно тает...
В одной из аптек по пути решили проверить давление. У Валеры оно стало лучше, чем было, пульс в норме. И мне в этом смысле не на что жаловаться. И еще заметил: есть почему-то не хочется. Хлеб, печенье, чай или фруктовая вода - вот наш дневной рацион. Он почти совпадает с графским. Лишь два раза Лев Николаевич и его спутники помимо хлеба ели в трактире горячие щи. Как-то раз Лев Николаевич накрошил в миску баранок, обдал их кипятком и, когда они распарились, долил молока. Очень понравилось.
И чувствовали себя путешественники вполне бодро. Граф Толстой даже отдельно подчеркнул, вспоминая про поход в Ясную Поляну, что здоровье его "сначала и до конца было лучше, чем в Москве".
Софья Андреевна позже извещала свою сестру Т. Кузминскую: "Левочка опять с котомкой на плечах ушел в Ясную Поляну пешком. Я этому очень огорчилась и противилась, но он, как я говорю, закусил удила. Не ест мяса, не курит, не пьет вино". Через две недели снова жалуется на мужа: "Левочка упорно вегетарьянствует, пашет, ведет самую вредную жизнь..."
Во время первого отдыха в Подольске писатель просит перед сном почитать вслух его рассказ "Два барина". И еще долго- долго ведет разговор о жизни. А однажды, прежде чем лечь после утомительного перехода, заявил, что лучшее средство согреться - играть в четыре руки. И уселся вместе с хозяйкой за рояль. А потом еще рассказывал, как надо разводить смородину.
Нам же вечером едва-едва хватает сил вскипятить чаю. Но заснуть сразу не удается: ноют ноги. А утро начинается с долгого и кропотливого заклеивания свежих и старых ран и ссадин пластырями и обработки их болеутоляющими кремами. Потом надо разойтись, раздышаться, перетерпеть ломоту в мышцах и суставах. "Как я ослабел!" - записал Стахович на второй и последний для себя день путешествия: с ним путники расстались в Серпухове. Эта фраза вспоминается нам все чаще.
* * *
Солнце печет. Кстати, мы подчас напрасно ругаем нынешний климат, обижаясь на всякого рода аномалии. Ведь в конце XIX века погодных передряг хватало. Софья Андреевна писала 6 апреля: "Всю ночь не спала от беспокойства о вас. Холодный бурный ветер выл страшно и хлопал ставнями. Снег был и мороз... Я предвидела этот холод, а одеты вы очень плохо для такой погоды".
Беспокойство было не напрасным. Путники настолько озябли, что последние версты до Серпухова подъехали на коляске - подвезли знакомые. Через два года Лев Николаевич отправляется второй раз в Ясную Поляну, видимо, с учетом весенних морозов, позже - в начале мая. И опять не везет. Снег шел. "Холод страшный", - писал Л. Толстой. А потом дождь начался. Приходится ему, не доходя до Лопасни (ныне город Чехов) свернуть с дороги в сторону на три версты, "идти по воде", чтобы заночевать в Алачково - на даче у знакомого московского купца М. Золотарева.
* * *
У Льва Николаевича и его спутников не было проблем с ночлегом. Странников везде пускали в избы охотно. Писатель особо отмечал только те, где было тепло и не водились клопы. Иногда графу приходилось ночевать с богомольцами - под одной крышей набивалось 12-14 человек. Никому на Руси не отказывали, да и денег не требовали. Народ жил добродушный, наивный и гостеприимный. Вот и мы, собираясь в путь, о ночлеге особо не задумывались.
Первый день нашего путешествия подходил к концу, смеркалось, и мы решили остановиться на окраине Подольска. Это место поразило нас обилием каких-то молельных домов и залов. Наверное, здесь обитают очень добрые люди, готовые прийти на помощь двум уставшим путникам. Первый отказ нас не огорчил, а показался
случайностью. Потом последовали второй, третий, четвертый... десятый... двадцатый... Мы упорно ходили между домов и хозяек, опасаясь нарваться на кусачую шавку. Где-то ссылались на дефицит места, на неудобства, но чаще вообще отказывались разговаривать. Мы показывали паспорта, редакционные и командировочные удостоверения, обещали хорошо заплатить... Ничего не помогло. Пришлось топать дальше до Климовска и уже там искать гостиницу. Правда, при этом мы поставили рекорд суточного перехода - прошли больше полусотни километров.
В деревне Железня, что в Тульской области, нас остановил участковый - лейтенант милиции Алексей Парамонов. Попросил наши документы, долго их изучал. Потом, разговорившись, мы поделились с участковым своими недоумениями по поводу "гостеприимства". Тот нисколько не удивился:
- Нигде не пустят. И тесно - где вас уложишь? И народ напуган. По телевизору кровь с утра до вечера, стариков в деревнях убивают за нищенские пенсии... В моем районе основные преступления - грабежи, кражи. Вот на днях в Мышенках две иконы вынесли, в Домнинских Двориках - мебель. Воруют в основном залетные, бомжи. Я потому и к вам подошел: вижу чужие. - И добавил о наболевшем: - Работать в милиции некому. Платят мало. У меня вот 50 деревень, а последняя зарплата была семь с небольшим тысяч рублей.
- На какой же машине вы их объезжаете?
- А вот на какой...
Участковый стал махать головным убором, показывая, как он "голосует" на дороге.
* * *
Лев Николаевич и Софья Андреевна во время похода переписывались друг с другом. Дошел писатель до Подольска и первым делом - на почту, где его уже ждало послание супруги. Оттуда он сам отправлял письмо к себе в Хамовники. В Серпухове его уже ожидал ответ из Москвы... В Туле на почте - новый обмен посланиями. Удивительно споро работали связисты.
5 апреля Софья Андреевна пишет вдогонку путникам: "Ужасно интересно, как вы идете, в каком духе, больно ли ногам, весело ли вам, здоровы ли, сыты ли?" В тот же день Лев Николаевич коротко сообщает: "Ночевали в Подольске". 6 апреля. "Дошли до Серпухова..." 7 апреля Л. Толстой сообщает подробности вчерашнего перехода. "Нас приютили, уложили и накормили. Мы очень перезябли... Но Николенька не простудился..."
А можно ли сегодня переписываться подобным образом? Решили мы провести эксперимент. По договоренности с местными краеведческими музеями направили в их адрес письма - в Тулу, Серпухов и Подольск. И одновременно в Тулу отослали контрольную посылку с вареньем - попить на месте чайку со знаменитыми пряниками. И вот результат. Письмо в Тулу пришло лишь на четвертый день после отправления, в Серпухов аж на пятый. Письмо в Подольск, как и посылка в Тулу, вообще не дошли.
* * *
В деревне Мышенки встретились с ветераном войны Павлом Юдиным. Худой пожилой человек чистил от снега дорожки около избы.
- Я был призван в первый же день войны, - вспоминает бывший пулеметчик. - С "максимом" прошел от Москвы до Берлина.
Наград у ветерана много, главная - орден Отечественной войны 1-й степени.
- ... Никому я не нужен, - переживает бывший солдат. - Жена умерла, а дочка обещает: "Приедешь ко мне в Москву, я тут же тебя в больницу отдам". А живет-то дочка в моей квартире, - вздыхает Павел Алексеевич. - Куда же ехать, буду здесь за жизнь сражаться... А с монетизацией в Москве заблудились, - переключается наш собеседник на государственные проблемы.
- Для больного хорошо льготы иметь, для здорового - деньги. Ношпа вот стоила 2.10, а сейчас 160. А аптека за три километра, до нее еще автобусом...
В Мышенках мы купили буханку хлеба и воды в придорожной продуктовой лавочке-будке. Открыла ее армянская семья, которая перебралась в тульскую глухомань в 1996 году в поисках работы.
- У папы свой "ЗИЛ", он на стройке работает, - рассказывает 18-летняя Нарина Авоян. - А я учусь в школе и торгую. Люди в деревне очень бедные - берут обычно продукты в долг до пенсии. А мы сами из Спитака. Мне было два годика, когда случилось землетрясение. Дома в люльке лежала. Сначала на нее ковер упал, он и спас, а потом уже камни посыпались. Люлька в подвал провалилась, а я даже не проснулась.
* * *
Уже в верстах 27 от Серпухова Толстой устроился на ночлег в деревне Домнино. Здесь в избе он познакомился с дядей хозяйки - 95-летним отставным солдатом. Ветеран "помнил еще француза". Он рассказал писателю, как ужасно били солдат. Воспоминания старого солдата послужили сюжетом для рассказа "После бала". Разумеется, мы решили побывать в этом селе. Только никак не могли отыскать его ни в атласе, ни с помощью компьютера. Обнаружилось оно только на старой военной карте, которую нам по дружбе дали в администрации города Чехова. За деревней Александровка надо было повернуть с трассы налево и пройти еще километра два. Место, безусловно, историческое. Можно было бы его хоть памятной доской обозначить. Или в местной школе стенд завести, наконец, в путеводитель включить. Ничего... Стучимся в крайний дом.
- Вы знаете, что здесь был Лев Толстой?
- Первый раз слышу.
Идем дальше - ответ такой же.
- Вы поговорите лучше со старожилом Сергеем Иванушкиным, - посоветовали нам хозяева очередной избы. - Он историю села знает. А мы-то здесь все приезжие.
Сергей Константинович оказался человеком гостеприимным и словоохотливым. Рассказал, что деревня названа по домнам, которые здесь когда-то стояли. Что работал в 60-е годы бригадиром в колхозе имени Мичурина, под началом его было 130 человек. А теперь хозяйство окончательно развалилось, как и другие в округе. Вспомнил, как в 80-е годы прошлого века на железной дороге, что в километре от села, произошло крушение - сошли с рельсов несколько товарных вагонов. Рассыпались банки с компотом и тушенкой, с которой тогда было плохо. Деревенские бросились за "трофеями" - мешками таскали. Особенно тушенку.
- А я за сморчками в лес тогда ходил, - до сих пор сокрушается старожил, - не сразу узнал об аварии. Ну а потом уже выставили оцепление - солдат. Правда, за пачку сигарет они давали консервов сколько хочешь.
Доложил нам Сергей Константинович, что автолавка приезжает в деревню по понедельникам и пятницам. И что к Пасхе обещают куличи завезти. На крошечную пенсию 2600 рублей посетовал. И что за три месяца дали вместо льгот только 240 "рэ". Выживает он сам и детям помогает - сыну Андрею и дочери Татьяне - картошкой. Сажает 18 соток. И совет через нас дал российскому президенту:
- Нечего покупать за границей "ножки Буша". Надо свое сельское хозяйство поднимать. А то земля есть, а кругом бурьяны. И не дело, что солярка уже дороже хлеба.
Вот про визит графа в село ветеран ничего не слышал.
- Ну кто тогда знал писателя в лицо? - словно оправдывался старожил. - Бабка моя Александра Ивановна 106 лет прожила - могла бы рассказать про это. Дак и она не знала.
* * *
Сколько уже идем, не слышно колокольного звона. И даже сегодня в большой праздничный день - тишина. Увы, не может быть иначе. Церковь в том же Домнине разрушили, в соседнем Татарском - сломали, в Немцове - снесли... И восстанавливать святыни здесь уже некому.
* * *
После деревни Железня ни магазинов, ни кафе... Первая торговая точка появилась километров через тридцать. И машин совсем мало, и посидеть негде. Ноги - это наше все. Кое-где в местных деревнях с нами, как водилось всегда, здороваются. И дети тоже.
* * *
"Везде бедствие - вино", - отметил в дорожном дневнике Л.Толстой. Или: "Муж пьет, женщина работает, 8-летняя девочка моет полы и делает папиросы... " "Зашли с трудом за Серпухов... Ночевали у мужика Ефима, пьяного и начавшего пить".
И при случае в трактирах Лев Николаевич "уговаривал о пьянстве".
Пьяных, полупьяных попадается по дороге много. В большой деревне - поселке Яковлево зашли в магазин, спрашиваем у продавца Татьяны Курбатовой:
- Многие у вас пьют?
- Многие.
- А как многие?
- Каждый первый...
В деревне Малахово возле дороги стоят трое веселых мужиков, от которых несет перегаром. Олег Минаев, Алексей Никишин и еще один Алексей, который отказался назвать фамилию. Кто работал слесарем, кто сварщиком в развалившемся совхозе "Малаховский" - теперь живут "шабашкой". Спрашиваем на всякий случай у трех богатырей:
- Можно где-нибудь купить самогонки?
- Да везде. Хотя бы вот в этом доме у бабки Тани. 30 рублей пол-литра. Можно и чекушку за 15. Как удобней.
В деревне Александровка Александр Хрипко, пошатываясь, делился с нами, у кого он отоваривается "левыми" градусами.
- У нас четыре точки, где самогонкой торгуют, и две, где спиртом, который привозят из Тулы. У тети Нади, - загнул грязный палец мужик, - у Кости Бурдастикова, потом дом на краю...
- И что лучше: спирт или самогонка? - спросили мы из любопытства.
- Водку не берите, - посоветовал заботливо Саша. - От нее у нас иногда травятся...
* * *
Толстой записал в дневнике, что останавливался на ночлег в Богородицке. Указал даже точное расстояние до Тулы. Но ничего похожего на карте, даже военной, найти мы не могли. Есть город Богородицк, но он за Тулой. И к маршруту писателя отношения не имеет. Однако эту загадку нам, кажется, удалось разгадать.
Через несколько километров встретилась крошечная деревня Богородское. Место красивое - на взгорье. И ее месторасположение совпадает с указаниями Льва Николаевича. И название похоже. Видимо, все-таки здесь останавливался Лев Николаевич. Но, как и в Домнино, никто из местных жителей о том не ведает. Как, например, Петр Кузьмич Савыкин - один из последних коренных богородчан. Пока мы его дожидались, он ходил кормить одинокую соседку - Матрену Рудакову, которой под 90. Носил ей молока и квашеной капусты.
- Так и живем, - развел Савыкин как бы извинительно руками. - У меня пенсия две тысячи, у моей бабки колхозная - тысяча. А соседка без нас помрет. Она уже и дом не топит - ни сил, ни дров... Про Толстого не помним...
* * *
Речка Воронка уже перед самой Ясной Поляной. Мост через нее полюбили новобрачные. Есть тут традиция: жених должен пронести невесту на руках через весь мост. Длина переправы - 150 метров. Если пройдет нормально - счастье не оставит молодоженов. В прошлом году на дереве за мостом кто-то повесил цветную ленточку. Понравилось. Сейчас вся осинка увешана украшениями.
- И меня мой Максим нес четыре года назад, - вздыхает Ольга Гуленкова, оператор АЗС, что рядом с Воронкой. - Да уже развелись. Не всех этот мост соединяет...
У ворот знаменитой усадьбы Льва Николаевича мы встретили счастливых молодоженов. Женя Стрекашов уже пронес Иринку по мосту. А теперь молодые решили зайти в гости к Толстому.
- А почему?
- Обычай, - улыбаются молодые.
У нас дорога закончилась, у Стрекашовых - все впереди.

Нам, похоже, скучно жить без приключений. Иначе чем объяснить появление сообщений, от которых мурашки по коже? Остается пожелать всем любителям острых ощущений, чтобы все в конце концов заканчивалось хорошо, без потерь и потрясений....

В конце 1940-х большая семья Леоновых (трех сыновей и шесть дочек вырастили Евдокия Минаевна и Архип Алексеевич) переехала из Кемерово в Калининград. Город, где прошла его юность и где на Старом кладбище упокоились родители, прославленный космонавт...

Тяга к одиночеству — мировая тенденция, особенно затрагивающая развитые страны. Ученые называют это скучным термином «домохозяйства, состоящие из одного человека». И Россия тоже в тренде. Как отмечает...

Случаи невиданной щедрости за бюджетный счет по отношению к не так давно прибывшим к нам из стран ближнего зарубежья гражданам далеко не частные, таких примеров все больше. Но федеральная власть на возмущенные...

1492 Супруга Хуана II кастильская королева Изабелла распорядилась выслать из Испании 150 тысяч евреев, если те не примут католичество. 1835 Родился Джованни Скиапарелли, итальянский астроном. В 1877 году он обнаружил...

К 8 марта в Анапе резко потеплело: плюс 19 после двух недель холода в феврале, когда южное побережье покрылось снегом, а коса Голенькая у Бугазского лимана — льдом. Волонтеры спасли там из плена...

Вечно актуальная проблема: как повысить безопасность на дорогах? Более 10 лет назад президент Владимир Путин провозгласил, что в этом деле на первом месте стоит строительство новых дорог, на втором — повышение...

Ловись, рыбка большая Во Всероссийском НИИ рыбного хозяйства и океанографии вывели карпа с геномом белка, который ускоряет процесс набора веса. Генетики рассчитывают научиться выращивать рыбу, которая будет как минимум на четверть...

В Одессе убили радикального украинского националиста Демьяна Ганула - организатора поджога Дома профсоюзов в мае 2014 года. Об этом сообщил депутат Верховной рады Украины Алексей Гончаренко (в России внесен в перечень террористов и экстремистов). «По...

В ходе Восточно-Прусской операции, начавшейся 13 января 1945-го, уже через две недели Красная армия дошла до Кенигсберга. А 29 января город был окружен. Однако стремительный 100-километровый бросок дался дорогой ценой....

После освобождения российскими войсками села Гончаровка в Курской области у бойцов вооруженных сил Украины (ВСУ) не осталось путей отступления из региона. Об этом рассказал ТАСС сотрудник российских силовых структур. «Они отступали через...

В Госдуме спешно разработан законопроект по борьбе с бездомными собаками: «С улицы — в приют, через 30 дней — эвтаназия». Поводом послужили очередные резонансные ЧП с нападениями...

Пермская аномалия или великий почин? Обнадеживающая новость: в Пермском крае в наступившем году число заключенных браков значительно превышает количество расторгнутых. В январе — феврале свадьбу отпраздновали 1907...

Многие жители приграничных сел Сумской области Украины отказываются покидать свои дома, так как ждут российскую армию. Об этом рассказал РИА Новости председатель комиссии Общественной палаты РФ по вопросам суверенитета, сопредседатель координационного...

Пикник на пляже, включающий угощение чечевичной похлебкой, весенний сбор мусора, а также запись видеообращения к губернатору Петербурга Александру Беглову и премьеру Михаилу Мишустину, — так отметили минувшее воскресенье,...

Всего месяц радовала благовещенских жителей и гостей города лебединая пара, выпущенная биологами в Ивановское озеро. Потом белоснежную лебедушку растерзали бродячие собаки, и вдовец еще долго рассекал водную гладь в поисках...