Недавно пенсионерке из Гремколодезного Елене Васильевой пришло письмо от гражданина Руанды Жозефа Хабимана - очень похожее на то, что писал дедушке герой чеховского рассказа Ванька Жуков. "Баба Лена, - просит он, - забери меня отседа..." "Отседа" - это из изолятора временного содержания.
Напомним, как Жозеф попал в нашу деревенскую глубинку. Он учился в Воронежском педуниверситете, когда из Руанды пришла весть о государственном перевороте и отказе нового правительства финансировать студентов, обучающихся в российских вузах. Оставшись без средств к существованию, Жозеф взял академический отпуск, намереваясь честным трудом "совсем немножко забогатеть", чтобы продолжить учебу. Разгружал рефрижераторы, чтобы платить за квартиру. Да вот беда: обокрали его. Воры забрали не только бережно хранимую на черный день "заначку", но и все документы, лишив его права на проживание в России. А в далекой Руанде тем временем шла кровопролитная война, в которой погибли отец и два брата.
Обычно в столь сложных ситуациях на выручку соотечественникам приходят дипломатические представители, но посольство Руанды в Москве закрылось, насколько известно, из-за банкротства. Попытка Жозефа "сдаться властям" ни к чему не привела. В отделении милиции, куда он обратился за помощью, ему пояснили: даже если весь милицейский коллектив откажется от зарплаты, то денег все равно не хватит на покупку авиабилета до Руанды.
В общем, недавнему студенту грозила участь чернокожего бомжа, не повстречайся он с бывшим сокурсником, у которого в деревне Гремколодезное жила престарелая родственница: "Поезжай туда, - предложил он, - будешь помогать ей по хозяйству, ходить в магазин, в аптеку. В деревне рабочие руки очень нужны!"
Действительно, оказалось, что большая часть жителей - пенсионеры. Бывший студент - добродушный и безотказный - очень скоро стал едва ли не всеобщим любимцем, которого "окрестили" Максимкой. В дом Елены Васильевой, где он квартировал, зачастили "заказчики" с разными просьбами: "Максимка, как бы дров наколоть?" "Завсегда пожалста", - отвечал он.
Рубил дрова на зиму, перекрывал крыши, сажал и копал картошку, работал пастухом. "Благодарили" Максимку молоком, творогом, картошкой, свежими и солеными помидорами, огурцами. Лишь от одного продукта он на первых порах упорно отказывался - от самогона, венчающего в русской деревне всякий удачный труд. Но теперь иногда и 50 граммов может выпить, приговаривая: "Что ж я - не русский?" Объясняется Максимка, конечно, с иностранным акцентом, но при этом разбавляет свою речь местными словечками - вроде "отседа", "анадысь", "куды"...
В общем, после газетных публикаций "странным негром" заинтересовались правоохранительные органы. Операция по задержанию "злостного нарушителя паспортно-визового режима" проводилась на глазах у всего села. Старушки даже плакали: чем помешал безобидный чернокожий парень? Не воровал - вкалывал от всей души.
Теперь бедолага просит в письме "бабу Лену" забрать его "отседа", и не потому, что его плохо кормят или обижают. Переживает он по другому поводу: как без него и баба Лена, и баба Катя, и дед Степан, и другие его подшефные в одиночку управятся с огородами, с завалившимися сараями, с пастьбой коров и коз, с заготовкой на зиму угля и дров? Да и скучно стало в Гремколодезном без Максимки, который громко распевал песни.