На вешалке внизу в главном вестибюле висит одежда - куртки, пальто - зрителей-заложников. В фойе, холлах, коридорах полно вооруженных людей - как будто штурм еще продолжается или только что закончился. Спецназовцы, омоновцы, военные поделили все внутренние помещения Театрального центра на зоны ответственности. И каждая группа блокирует свою секцию здания. При проходе в любую из этих зон требуют показать пропуск.
Рабочие в красных спецовках из Главмосстроя собирают, выносят, выкидывают прямо из окон в большие контейнеры мусор. Его много - нормальная цивилизованная жизнь здесь остановилась под дулами бандитов, словно сломалась, рухнув в какое-то другое измерение. Где главный смысл бытия один - выжить любой ценой...
Уцелевших стекол мало. Но на первом этаже их уже вставили. По зданию гуляет холодный ветер, теребя на стендах второго этажа цветные рисунки школьников, иллюстрировавших роман Каверина "Два капитана", по сюжету которого и поставлен мюзикл "Норд-Ост". Хрупкие листики наивной детской живописи не пострадали. Ни одна пуля не задела выставку.
На первом этаже, в коридорчике возле партера под уцелевшими люстрами расположились представители Генеральной, Главной военной и Московской прокуратур. Они тщательно, шаг за шагом, осматривают здание Театрального центра. Все вещи - заложников и боевиков - складывают по "Актам осмотра" в целлофановые мешки или коробки. Их перевязывают веревками и опечатывают прокурорскими печатями. В коридоре десятки мешков, большие груды добра. Читаю на одном из мешков листочек с описью вложений: "Вещи Зайцева В.В., Федянцевой Л.В, Григорьева А.В., Кудрина Н.Е., Гладкова А.И..." Рядом коробка с надписью "Бар.1" В целлофановом пакете - раскрытый студенческий билет МГУ, выписанный на имя Абдрубаловой Анастасии Андреевны. С фотографии на меня смотрит веселое улыбающееся лицо симпатичной девушки. На других черных мешках вижу такие надписи - "Ряд 19. Партер", "Вещи без документов. Ряд 18", "Ряд 21. Партер"...
Один из столичных прокуроров показывает мне целлофановый мешок со стреляными гильзами.
- Это только малая часть того, что мы уже нашли и приобщили к делу. Здесь гильзы от пистолетов Макарова и ручного пулемета Калашникова, из которого стрелял Бараев. А вообще боеприпасов и оружия было немерено.
Когда все собрали и сложили вместе, то получилась большая гора. Одних гранат сколько! И "лимонки", и самодельные - самые разные. Когда мы сюда пришли, оставалось еще много мин-растяжек. Гранаты уничтожали мощной струей воды. Но одна все-таки сдетонировала. И еще были установлены две бомбы - на первом этаже в партере и в первых рядах бельэтажа.
- Насколько они мощные?
- Об этом можно судить даже по габаритам. Вес каждой бомбы - порядка 40 килограммов. И у женщин-смертниц примерно по два килограмма взрывчатки на поясах... Если бы это взорвалось, все бы кругом разнесло.
Вот вопрос, на который пока нет известного, по крайней мере мне, ответа: как все это пронесли? Следователи уже знают, что некоторые из террористов устроились рабочими при коммерческом гей-клубе, который располагался в подвале Театрального центра. И говорят, что само это заведение было открыто на деньги чеченцев. Там как раз шел ремонт. Или его затеяли ради теракта? Под видом строительных материалов можно было незаметно внести в подвал что угодно. И там надежно схоронить.
Площадь "подземелий" ДК - я спускался вниз - огромная. Без провожатого легко заблудиться. Схоронить арсенал там не проблема. Но как такое количество взрывчатки свободно перемещали по столице? И где ее взяли, как и оружие? Видимо, непосредственно в Москве или рядом с нею. Так как выезды - железнодорожные и автомобильные - из Чечни строго (тому был не раз свидетелем) блокированы. Практически каждая машина проверяется "насквозь". В самолете уж точно не провезешь. Да и расстояние от Чечни до столицы - приличное. Любая случайность могла сорвать бандитскую операцию.
Директора гей-клуба уже при мне вызвали сюда, в Театральный центр, к следователям столичной прокуратуры. И несколько раз один из руководителей группы осмотра выходил с ним на связь по мобильному телефону. Директора ждали с заметным нетерпением. Он мог многое прояснить.
Вход в клуб, где действовали под прикрытием разнорабочих бандиты, автономный. Со двора. Он не на виду. Все оружие и взрывчатку под видом тех же стройматериалов могли натаскать прямо в подвал. А внести все это смертоносное добро в сам ДК еще проще. Один из выходов гей-клуба связан коридором с вестибюлем театра. Пройти всего несколько метров, и ты уже в зале, на сцене...
Охрана ДК была смешной. Если в первые дни показа мюзикла, как рассказывают очевидцы, на входах еще стояли вооруженные милиционеры, то в последнее время, как и в тот трагический вечер, билетики проверяли лишь обычные тетеньки под присмотром двух-трех штатных невооруженных охранников. Обмануть, напугать их не составляло, конечно, никакого труда. Возможно, так и было - весь арсенал до 23 октября накапливался в подвале. Но не исключен и другой вариант...
В самом углу коридора, где расположились сейчас следователи, возле разбитого во время боя фортепиано сложены в черных целлофановых мешках отдельно вещи бандитов. (Кроме оружия, которое уже вывезли). В пакетах хранится и то, что было изъято из трех машин, на которых террористы подъехали прямо к входу в Театральный центр. И подъехали, видимо, непосредственно перед налетом. Потому как второпях даже не вытащили из одной машины - красного микроавтобуса "фольксваген" - ключ зажигания. И двигатель автомобиля на моих глазах работал всю ночь с 23 на 24 октября.
Всего бандитских машин три - дорогие импортные и вместительные микроавтобусы. Белый "додж рэм-250" с номером М 663 ОН 99, красный "фольксваген" - Е 852 СО 99 и синий "форд-транзит" К 013 РО 50. Они так и стоят, где их припарковали террористы, как вещественные доказательства. Только двери их сейчас опечатаны...
- Сколько всего было террористов? - спрашиваю я своего собеседника-прокурора.
- По нашим данным, 44 человека. Из них -14 женщин.
Могла ли вся группа уместиться в трех машинах? При большом желании, да. В часы пик, например, в рейсовые микроавтобусы, которые перевозят пассажиров в Москве, набивается до 15 человек. Хотя при полной амуниции, с запасом оружия - все это непросто. Скорее всего, бандиты разделились на группы - первая с оружием и взрывчаткой ждала в подвале гей-клуба. А вторая ехала с каким-то небольшим количеством оружия в микроавтобусах. Так, чтобы при случайной проверке ГАИ не попасться с уликами. Эти бандиты под видом опоздавших зрителей должны были попасть в зал.
На эту версию меня натолкнули три входных билета на спектакль "Норд-Ост", которые следователи обнаружили в "додже" и приобщили к делу. Они - в одном из пакетов, запечатанных прокурорами. На одном билете указано: "Ряд 13, место 26. Цена 600 рублей". Наверное, можно выяснить, где был продан билет... Но, видимо, "мирный" план вторжения в последнюю минуту почему-то не сработал. Билеты так и остались невостребованными...
Уже на площади перед входом в ДК бандитам пришлось взрывать гранату. Это слышали жильцы из дома N7/10 по улице Мельникова, с кем мне пришлось разговаривать. Женщина с третьего этажа назвала точное время взрыва - 21.38. И тогда сразу же заработала сигнализация у большинства припаркованных автомобилей. Водитель "доджа", судя по брошенным ключам зажигания, побежал к входу - ему уже было не до микроавтобуса. На площадь в тот момент въезжала первая патрульная машина муниципальной милиции...
Все три микроавтобуса бандитов с затемненными стеклами: явно их готовили к операции тщательно. Машины не битые, не старые. На первый взгляд - только что сошли с конвейера. И камуфляжная форма у террористов, об этом рассказали прокуроры, была с иголочки. Я уже про арсенал оружия и взрывчатки не говорю. У бандитов были хорошие спонсоры, которые не жалели денег на то, чтобы запугать, убить москвичей, навязать России свою волю. Не получилось...
Но о другом сказать тоже надо. Операция по захвату ДК явно готовилась не одну неделю и не один месяц. Надо было устроиться на работу, собрать оружие, экипироваться... Штурм Театрального центра не произошел спонтанно. Бандиты действовали по четкому плану. Почему же наши спецслужбы проморгали такую растянутую по времени, захватившую в свою орбиту десятки сообщников операцию? И главное, все происходило прямо под носом у спецов, в чью прямую обязанность входит задача защищать нас от непрошеных гостей. Рядом с ФСБ, МВД, антитеррористическими и прочими антикриминальными центрами и службами.
Как такое могло произойти?
Значит, были сообщники, значит, были места, где они могли схорониться, отрепетировать свои действия. Инфраструктура бандитской акции выглядит пугающе крупномасштабно... А если все то, что произошло на улице Мельникова, лишь часть операции?
... У следователей работы с каждым часом только прибавляется...
- Надо еще проверить ангары, что недалеко от Театрального центра. Там кавказцы что-то разгружали. Необходимо привлечь региональных оперов, пусть покопаются...
- Звонили только что от Ларисы Долиной. У ее музыкантов вещи, есть и дорогие, которые остались в гримерной. Мы их не опечатывали. Пусть приедут и заберут...
- Посмотрите, какую странную записку я нашел рядом с тем местом, где убили боевика...
Один из следователей осторожно разворачивает окровавленный листочек, вырванный из школьной тетради. Он весь исписан. Буквы русские, а вот сами слова - непонятные. "Алахуу... цаль-ард... ". Что это? Предсмертная записка, секретное послание? Тут явно нужен переводчик...
- Когда приедут из МЧС? Мы же в зал должны еще войти.
С залом возникла неожиданная проблема. В коробки с лекарствами, которые передавали заложникам, положили (зачем вот только?) десятки медицинских ртутных термометров. Во время штурма их передавили. Шарики ядовитого металла раскатились по залу... Срочно приехала группа из четвертого поисково-спасательного отряда Юго-Восточного округа столицы, чтобы провести так называемые демеркуризационные работы, химическую зачистку.
- Сначала грязь надо вынести, - говорит один из спасателей. - А потом уже ртуть будем собирать. Но ничего страшного нет. Вот, кстати, пять патронов от ПМ только что нашли между рядами...
В зале полутемно. Может, от этого обстановка здесь кажется особенно тягостной. На сцене еще стоит театральное оборудование. Много пакетов, бинтов, хлама... Возле сцены особенная мешанина. Но главное, что невольно выделяешь, - запахи. Зловоние ощущаешь само собой. Сам воздух какой-то тяжелый, словно налитый свинцом. Газовая и прочая отрава еще не выветрилась окончательно. Голова начинает слегка кружиться, тупеет. Как же здесь было заложникам в те дни страха, в минуты штурма!
... Дорога к ДК завалена живыми цветами вперемешку с детскими плюшевыми игрушками. Зайчики, мишки, куклы... И свечи, свечи, свечи. Москвичи сейчас идут сюда, как к мемориальному комплексу...