Профессиональные воины охраняли и расширяли границы Отечества, а профессиональные писатели — границы словесности, причем нередко под огнем. Но и в мирное время поэт как на войне — хотя бы с самим собой.
Максим Чертанов «Хемингуэй»
Напрасно Владимир Набоков иронизировал, называя нашего героя «Гемингвей, современный заместитель Майн-Рида». Хотя в биографиях этих писателей немало общего. Оба участвовали в войнах, были ранены, оба воспользовались военным опытом для творчества и оба страдали депрессией, для папы Хема завершившейся суицидом. Однако Хемингуэй писал не приключенческие романы для юношества, а честные и трагические книги о поражениях и редких победах человека в несправедливых войнах. Сам он прожил жизнь, полную бесконечных преодолений собственных комплексов, самоубийственных привычек и обстоятельств. В знаменитом вязаном свитере под горло он стал идолом шестидесятников, получил Нобелевскую премию за далеко не лучшее произведение и настолько хорошо понял суть сталинского режима, что его вполне доброжелательный к Советскому Союзу роман «По ком звонит колокол» не издавали у нас почти 30 лет. Этот бесстрашный доброволец на всех «левых» фронтах даже фронтовым корреспондентом вел себя по-особому. «Корреспонденты не имели права: а) носить военную форму; б) иметь оружие и в) участвовать в боевых действиях. Хемингуэй нарушил все правила».
«Казачьи войска»
Образованием нашего огромного государства мы во многом обязаны не стремлению царей к расширению своих владений, а появлению в русском народе совершенно уникального этнического образования — казаков, которые с лихвой выполняли поручения сначала Рюриковичей, а потом Романовых. Ермак Тимофеевич покорил Сибирь, Дежнев дошел до Чукотки и Аляски, семиреченские казаки присоединили к России земли нынешнего Казахстана. И сейчас у нас стремительно возрождается казачество. Так что очень кстати появилась эта книга с хроникой событий, происходивших до революции с казачьими войсками, — от кубанских до уссурийских. Тут же приведены написанные высоким тогдашним стилем краткие биографии выдающихся военных деятелей, «имена коих в вечное сохранение и напоминание присвоены казачьим полкам». Например, графа Платова, который «под Бородином, находясь на правом фланге русской позиции, направил своих казаков: на левый фланг позиции против вице-короля Итальянского:причем у Можайска выдержал сильный натиск кавалерии короля Неаполитанского». Вице-король здесь — Евгений Богарне, пасынок Наполеона, командир конных егерей, а король — сам маршал Мюрат.
Алексей Парщиков «Минус — корабль»
Через год исполнится 10 лет, как ушел от нас Алексей Парщиков — поэт, еще при жизни названный литературной легендой. В этом сборнике его редкие стихи: от первых, что публиковались в 80-х, до предсмертного, адресованного сыну Матвею: «Ты, малыш, выздоровеешь меня».
Писал он в стиле метареализма. Уверял, что поэзия исчезает, если начать употреб-лять слова в их прямом значении, и потому считался поэтом непонятным: «Еж прошел через сито — так разобщена его множественная спина: / К женщинам иглы его тихи, как в коробке, / а мужчинам сонным вытаптывает подбородки». Мог быть чересчур интеллектуальным и максимально простым: «По колено в грязи мы веками бредем без оглядки». А вот совсем личное: «Сложное время, как смятая простыня. / А у тебя амнезия, чтобы не помнить меня». Хотя про себя и людей писать не любил, а рыбе сому посвятил целую оду. Или вот вам крымская зарисовка... «В горах шевелились изюмины дальних стад». Его кредо — «не навязывать людям никакого своего мнения, а оставить все так, как есть». Но видел он все по-особому, из каких-то неведомых нам точек: «Хоть ты, апостол Петр, отвори / Свою обледенелую калитку, / Куда запропастились звонари? / Кто даром небо дергает за нитку?»
