14 мая один из главных композиторов отечественной популярной песни отметит 60-летие. Правда, в последнее время автора «Лаванды» и других суперпопулярных вещей интересует все меньше то, что привычно называть словом «попса».

— Владимир Леонардович, у всех на слуху ваши «Лаванда», «Луна, луна», «Хуторянка»… Не испытываете по этому поводу синдрома Хачатуряна? Рассказывают, великий армянский композитор ненавидел свой «Танец с саблями» — за то, что его во всем мире готовы, как он говорил, хоть на ночных горшках играть, а вот симфонии, которые он считал своими лучшими сочинениями, исполняют крайне редко…

— Вопрос понятен. У каждого произведения своя судьба, и так случается, что одни становятся более раскрученными, чем другие. Как говорится, человек предполагает, а Господь располагает. У меня нет претензий к названным вами песням, но порой бывает жалко, что какие-то другие песни недополучили внимания. Буквально вчера вспоминал одну такую, называется «Рядом со мной», ее в 70-е или 80-е исполнял ансамбль «Лейся, песня». Это довольно необычная вещь, сделанная в ключе прог-рока, с очень нестандартной гармонией…

— Наверное, не случайно вы в последние годы плотно работаете с группой «Машина времени», являясь соавтором таких песен, как «Пой», «Новая весна тебя убьет», «Килл-Билл», «Брошенный Богом мир»… Очевидно, захотелось более утонченного языка, чем тот, что был востребован, грубо говоря, в попсе?

— Должен заметить, что в песню как композитор я пришел из рок-музыки. С «МВ» мы дружны, боюсь даже произносить, с 60-х годов. Я сам долгое время играл в рок-группе, но судьба ее была не столь успешной, как у «Машины». Она называлась «Удачное приобретение» и исполняла либо иностранный репертуар, либо свои песни на английском языке. Понятно, что достичь популярности мировых команд и лучших отечественных групп, поющих по-русски, она не смогла. После моего ухода из нее я реализовывал свои авторские задумки с другими исполнителями. Так, одну из первых моих песен, «Фортуна», записал рок-коллектив «Аракс». Песню «Больше не встречу» мы записали с группой «Карнавал», в которой тогда работали Александр Барыкин и Владимир Кузьмин. Затем последовал наш с Юрием Чернавским проект «Банановые острова», который тоже не был попсовым (рок-альбом «Банановые острова» стал одним из культовых в 80-е годы. — «Труд»). Лишь позже по воле случая состоялось мое знакомство с Софией Ротару, и уже исходя из ее образа и репертуара появились песни, более характерные для поп-музыки. Так что мое теперешнее возвращение к композициям рокового направления совершенно естественно. Правда, на данный момент «Машина» находится, так сказать, в легком отпуске, но к концу года, думаю, работа над новым материалом начнется. Буду ли я участвовать в следующем альбоме группы, пока неизвестно, но переговоры на эту тему идут.

— Вы столько лет работали с Софией Ротару — как она повлияла на вашу музыку?

— Исполнитель, для которого ты пишешь, а тем более звезда, каковой была Ротару к моменту нашего знакомства (одна песня «Червона рута» чего стоит), неизбежно оказывает на тебя влияние. София Михайловна, как и ее муж, руководитель ансамбля «Червона рута» Анатолий Евдокименко (к сожалению, 10 лет назад умерший) — перфекционисты. Такой подход мне был очень понятен и приятен. Сын Софии Михайловны Руслан, который сейчас ведет дела мамы и помогает ей во всем, в том числе и с подбором репертуара, продолжает те же традиции, он очень скрупулезный продюсер. Мы виделись совсем недавно. Раскрою секрет: снят документальный фильм, посвященный моему 60-летию, куда вошло наше совместное с Софией Ротару интервью. В нем я в том числе рассказываю о влиянии, оказанном на меня Соней, мы вспоминаем этапы сотрудничества, в том числе наше знакомство, произошедшее в телецентре «Останкино». Что особенно приятно, наша дружба продолжается, и не исключаю, что в какой-то момент мы сделаем что-то новое.

— Удивительно, что вы никак не сошлись с другой нашей суперзвездой — Аллой Пугачевой. Лирическая интонация вашего творчества, мне кажется, была бы близка и ей тоже.

— Наверное, здесь распорядилась судьба. Был эпизод, когда я показывал Пугачевой песню «Осень моя», сочиненную в самом начале моего композиторского пути, на заре 70-х. Вещь медленная, совсем не хитовая, и большого впечатления на Пугачеву она не произвела. Ее потом записали «Веселые ребята», солировал Алексей Глызин. Позже, уже после выхода моих песен с Ротару, мы с Аллой снова перебросились парой идей, но это не привело ни к какому результату. Думаю, тут возникла определенная поляризация: у Пугачевой после «Банановых островов» образовался творческий союз с Юрием Чернавским, а у меня — с Софией Ротару. Вспоминаю эпизод, когда мы вчетвером встретились в кулуарах телецентра «Останкино»: Чернавский шел с Пугачевой, я с Ротару. Даже тогда подумал: надо бы сделать фотографию на память. Но мобильников в то время еще не было, поэтому такой фотографии не существует. Как нет и наших совместных песен с Аллой Борисовной. Было бы интересно с ней поработать, но в моей композиторской практике такого не случилось.

— О Софии Михайловне издавна ходит легенда, будто она уже много лет не поет вживую.

— Этот вопрос явно не ко мне. Лет 10, а то и больше, мы не сотрудничаем. Но могу сказать, что в 90-е проехал с ней вместе большие гастрольные туры по Америке и Израилю, где она выступала не только вживую и с полной отдачей, но и с мощнейшим живым музыкальным коллективом, работающим безо всяких сэмплеров и драм-машин. Ее голос просто сводил с ума эмигрантскую публику, концерты прошли триумфально.

— Ваши вещи пели знаменитые американские музыканты Элис Купер, Майкл Болтон, Игги Поп — как это случилось?

— Был такой интересный проект в 1988 году: известнейшие американские авторы и исполнители приезжали в Москву и писали песни вместе со своими российскими коллегами. С американской стороны были задействованы Синди Лопер, Майкл Болтон, Дайана Уоррен, Сью Шифрин, Фрэнки Превит, Том Келли, Билли Стейнберг, с российской — Игорь Николаев, Игорь Крутой, Владимир Кузьмин, Давид Тухманов, я… Созданные песни вышли на пластинке, изданной в Америке. Для меня проект имел продолжение: участвовавший в нем известнейший композитор и продюсер Дезмонд Чайлд пригласил меня в Лос-Анджелес, где мы вместе написали несколько песен для группы Red Sky — коллектива, в котором должны были играть русские и американские музыканты. Но судьба так сложилась, что пластинка Red Sky не вышла, а некоторые написанные нами песни нашли другую реализацию. Одну из песен, «Love Transfusion», сначала спел Элис Купер, а потом в исполнении Игги Попа она попала в саундтрек фильма «Shocker».

— Не было мысли остаться в Америке?

— Пусть это не прозвучит пафосно, но меня слишком многое связывает с родиной, поэтому такой вопрос серьезно не рассматривался. А вот мои контакты с иностранцами пригодились. Я до сих пор поддерживаю тесные отношения с коллегами — не только американскими, много записываю в Лондоне, Стокгольме, это стало частью моей жизни.

— Вы общались с Майклом Джексоном, Полом Маккартни, Ринго Старром, Миком Джеггером…

— У меня был контакт со многими знаменитыми артистами. Не могу сказать, что испытывал по этому поводу истерическую эйфорию — такие встречи являются большим потрясением для молодого человека, а в зрелом возрасте воспринимаются совсем по-другому. Вот только, пожалуй, первая встреча с Маккартни была волнительной. Но видеть человека вблизи всегда интересно. Такие истории общения дают много в понимании не только музыкальных дел, но и шире, жизненных. Один пример. Я в Москве обедал и общался с бас-гитаристом и автором практически всего материала группы Pink Floyd Роджером Уотерсом. Говорили на разные темы, обнаружили общие интересы, связанные с современным изобразительным искусством. Но когда я стал спрашивать, что из живописи он покупает и собирает, он ответил, что перешагнул в себе жажду, как он выразился, консьюмеризма. «Мне, — сказал он, — достаточно пойти в музей и посмотреть на картину, она, и находясь там, принадлежит мне». Такой взгляд на вещи, согласитесь, не очень характерен для современного российского человека. Еще он поразил меня тем, что, когда мы выходили из ресторана, прочитал слово «выход». Я удивился: «Ты знаешь русский?» Он ответил: «Нет, но у меня хорошее чувство языка, я некоторое время жил в Греции, у меня там был дом». Не знаю, как в его голове связались греческий и русский языки. Может быть, тем, что некоторые буквы похожи.

— В одном из интервью вы произнесли удивительные слова о Мадонне, которая, по-вашему, «не вокалистка и не дива».

— Она действительно не вокалистка и не дива. Конечно, Мадонна поет, но это, собственно говоря, может делать любой человек. Вокалист в моем понимании — это тот, кто способен справляться именно с вокальными задачами, к которым относятся правильное звукоизвлечение, владение голосом, умение пользоваться разнообразными техническими приемами, наличие яркой тембровой окраски и многое другое. Вокалистами являются Лучано Паваротти, Фредди Меркьюри, Майкл Болтон, Александр Градский… А вот, например, Дэвид Боуи или Игги Поп — это, безусловно, певцы, но не вокалисты в полном смысле слова. Что же касается определения «не дива», то в Мадонне нет того набора ярких артистических качеств, той стати, которую имела, например, Уитни Хьюстон или имеет Марайя Кэри. Мадонна интересна другим — своей бешеной энергетикой и работоспособностью. Когда певица, не показывая суперрезультата в главных сценических ипостасях, таких как вокал или актерское мастерство, при этом пользуется огромной популярностью, это, безусловно, заслуживает внимания. Просто я присутствовал на ее московском концерте и был, откровенно говоря, весьма удивлен тем, как неудачно она пела вживую и как много в концерте было фонограммных моментов.

— Многие эксперты считают, что та сложившаяся в середине ХХ века система музыкальной индустрии, центральным звеном которой были так называемые суперзвезды с их вселенской славой и астрономическими гонорарами, сейчас рушится.

— Это очень похоже на правду. В области восприятия музыки, ее распространения и доставки к слушателю происходит настоящая революция, только этого никто не замечает. Ну или почти никто. Все сложившиеся десятилетиями стереотипы шоу-бизнеса рушатся, компании-мейджоры теряют силу, интернет выдвигает своих героев. Вот вам один из примеров: больше практически не существует кроссовер-хитов, то есть песен, которые бы нравились всем слушателям, независимо от возраста и социального положения. Сегодня песни, популярные в каком-то специфическом жанре, у одного типа слушателей, совсем не известны слушателям других жанров. Да что там песни — люди даже не знают звезд какого-то определенного музыкального направления, если они этим направлением не интересуются! Да и звездность такого героя длится зачастую один сезон. Как тут не вспомнить фразу основателя поп-арта Энди Уорхола: в XXI веке любой сможет стать знаменитым, но только на 15 минут. А вот как именно будет выглядеть новая конфигурация шоу-бизнеса, сказать пока трудно. Но, думаю, уже ближайшие 5–10 лет это покажут.

— Можно сказать, что интернет делает талант ближе к народу и успеху?

— Одной рукой он делает его ближе, но другой лишает исключительности. Любой человек, вне зависимости от степени таланта, может выложить свое творчество на всеобщее обозрение. Что очень размывает критерии. Во всем мире сейчас идет сравнение звездных историй 1960-х годов и 2000-х — и не в пользу последних. Об этом не так давно была большая статья в американском журнале Billboard. Ее смысл: сегодня невозможны вторые Beatles и даже вторые U2. Почему? Назову лишь одну причину: слишком пестрым стал фон. В распоряжении сегодняшних подростков огромное количество альтернатив — чего стоят одни только компьютерные игры. Поэтому того интереса к музыке, к новым артистам, который был в 60-е, наверное, не вернуть. Но я верю, что жизнь подскажет новые формы, колесо провернется, и таланты смогут реализовываться в каких-то иных пространствах и новыми способами.

— Ваш собственный продюсерский опыт работы с молодыми артистами вас не разочаровал? Ведь Влад Сташевский, Никита или, допустим, Катя Лель, судьбой которых вы занимались, суперзвездами не стали.

— Но они все стали заметными артистами, и, обратите внимание, всех их нашел Юрий Айзеншпис. Это был его выбор, а я лишь помогал ему реализовывать музыкальную сторону проектов. Что до сегодняшнего дня, то ответ такой: таланты продолжают рождаться, но желания полностью растворить свою жизнь в жизни другого человека, как бы талантлив он ни был (а это и есть суть продюсерской работы), в людях становится все меньше. Изменение конфигурации музыкального мира, очевидно, скажется и в отношениях «артист — продюсер».

— За кем из сегодняшних наших артистов вы видите большое будущее? А кому из них этого будущего желаете?

— Я хочу пожелать большого творческого пути Земфире и ее же считаю сегодня наиболее интересным артистом, который умеет поддерживать к себе внимание публики естественным способом, то есть творчеством, а не пиаром и не светской активностью.

— Как относитесь к буму русского шансона, который так резко отличает наш шоу-бизнес от западного?

— Я бы не сказал, что шансон не имеет в мире аналогов. Направление, которое на Западе принято называть lyric-oriented, то есть ориентированное прежде всего на слова песен, существует практически в любой языково замкнутой культуре — такой, например, как финская или греческая. Музыка там вторична, а первичны текст песни и доверительная исполнительская интонация. Поэтому бум шансона — вполне естественное явление. Я буквально недавно ставил в своей программе на радио «Серебряный дождь» песни Константина Сокольского — эмигранта, жившего в 30-е годы в Риге, чьи пластинки проникали в Советскую Россию, несмотря на то что были запрещенными. Эти песни по звучанию очень похожи на современный шансон, они так же апеллирует к массовой аудитории и ее вкусам, точно нацелены в сердце своего слушателя. А слушатель — он по-прежнему хочет получить свою долю лирических переживаний.

— Но говоря по-простому, русский шансон отчего-то обладает преимущественным уклоном в тюремную тематику.

— Если перефразировать одного американского музыкального критика, успех — это общественное зеркало. Значит, именно такие коллизии характерны сегодня для нашей жизни, нашего фольклора, а следовательно — нашего шансона. Все честно: жизнь изобразила, зеркало отразило!

— Вы были бы замечательным педагогом для начинающих композиторов, продюсеров… Не хотели бы иметь собственную академию музыкального бизнеса?

— (Смеется.) Я бы скорее поискал академию, где сам поучился бы у кого-нибудь писать песни. Как сказал Маккартни, которого кольнули за то, что он не учился на композитора, «где бы найти такое место, где учат писать песни, я бы с удовольствием туда пошел в качестве ученика!» Только где эта академия?

— Вы много раз были в национальном жюри «Евровидения». Как бы вы, с вашим опытом, оценили шансы «Бурановских бабушек» на предстоящем вскоре финале соревнования 2012 года?

— Мне нравится этот проект и то, что вот такой коллектив будет представлять Россию. В этом есть элемент необычности, улыбки, музыкального разнообразия. Насколько могу судить, зная существующую жесткую систему прогнозов на «Евровидении», шансы наших артисток, к сожалению, не так велики, как хотелось бы. В любом случае сложившаяся ситуация интересна, она наверняка даст конкурсу свежую краску.

— Но само «Евровидение» — не потеряло ли оно свою остроту, популярность, влияние на музыкальный бизнес, которые у него были еще 20 назад?

— Конечно, как любая долго существующая развлекательная телеструктура, «Евровидение» переживает определенный кризис. Да и пестрота фона, про которую мы говорили, тоже сказывается — не так уж контрастно выглядит этот конкурс в европейской сетке вещания сегодня, когда за окном 2012 год. Но обратите внимание: «Евровидение» способно на периодические перезагрузки. Чего стоит история с финской группой «Лорди»: неожиданно команда, играющая совершенно не свойственную «Евровидению» тяжелую музыку, да еще и в жутких масках, победила в конкурсе. Полагаю, что люди, делающие «Евровидение», думают сейчас над тем, как вновь освежить конкурс. Так что, может быть, у наших «Бабушек» все-таки есть шанс!

— Как вы, вице-президент авторского совета Российского авторского общества, смотрите на ситуацию с авторскими правами, которую в последние годы взорвали интернет и цифровые технологии? Говоря по-простому, вам ближе позиция Юрия Антонова, сидящего на сундуках со своими песенными сокровищами и никому не позволяющего ни нотки издать без его ведома, или Бориса Гребенщикова, благодарящего пиратов за дешевую доставку музыки потребителю?

— Наверное, моя позиция где-то посредине. Нельзя не учитывать изменений, происходящих в мире. Но мне бы очень хотелось, чтобы пользователи понимали, что все окружающие нас культурные и материальные ценности кем-то созданы, придуманы. И чтобы этот процесс продолжался, в мире должен быть баланс, а значит, создатели интеллектуальной собственности должны получать гонорар за свой творческий вклад. И напомнить об этом пользователям я хочу потому, что психология автора и пользователя совершенно различны. Точно так же вы, сидя в машине за рулем, сетуете на прыгающих под колеса пешеходов, а выйдя из машины, негодуете на водителей, которые вас не пропускают на зебре.

— Вы популярный радиоведущий, гостями у вас на программе бывали Натали Имбрулья, Дживан Гаспарян, Софи Эллис-Бекстор, Томми Эммануэль… Кто из них вас самого заинтересовал, в частности, тем, что ему интересна Россия?

— Самым интересным из иностранных персонажей последнего времени была Кортни Лав, вдова Курта Кобейна. Она пришла на интервью с раскрытой книгой и начала с того, что заявила о своей любви к необычным словам и эпитетам. Например, вспомнила фразу из «Лолиты» Набокова про то, что у героини были сливово-черные круги под глазами. Я ей подбросил одно такое необычное слово, греческого происхождения, и она просто изменилась в лице: оказалось, что именно об этом слове она сейчас думает. Часовое интервью пролетело как десятиминутное. Кстати, Кортни удивила меня признанием, что ее бабушка родом из Киева.

— А что за слово вы ей подбросили?

— Пускай это будет маленьким секретом от Матецкого для наших читателей. Послушайте передачу, она есть в интернете.

— Знаю вашу фразу — «люблю сберегательную и телефонную книжки». Мне кажется, вы не только такие книжки любите…

— Эта фраза — старая москонцертовская шутка. (Смеется.) Но нравы Москонцерта, пожалуй, отдельная тема для разговора. А если серьезно, то вот что лежит у меня на столе: «Сочинения» Иосифа Бродского, автобиография Патти Бойд (бывшей жены Джорджа Харрисона и Эрика Клэптона. — «Труд») «Wonderful Tonight», подаренная мне ею самой, и книга Уолтера Айзексона «Стив Джобс».

— Вдруг на Бродского возникнет романс?

— Я бы очень хотел, чтобы глубина интонаций в моих песнях была равна глубине стиха Бродского. Но к сожалению, не все хорошие стихи превращаются в хорошие песни. В этом еще одна загадка песенного дела, которому я, не кривя душей, готов учиться всю жизнь.

— Чем занимаются ваши 24-летняя дочь и 11-летний сын?

— Маша окончила вуз и работает в области пиара. Леня учится в школе, играет на фортепиано и начинает осваивает гитару.

— Пойдет, как вы, в рок-музыку?

— Посмотрим. Но сейчас точно не 60-е, шансов немного. (Смеется.)

Личное дело

Владимир Матецкий, композитор, продюсер

Родился в 1952 году в Москве.

Учился игре на рояле у Софьи Карпиловской, ученицы Елены Гнесиной.

Играл на бас-гитаре в группе «Удачное приобретение».

Песни Матецкого исполняли «Веселые ребята», ВИА «Лейся, песня», Хелена Вондрачкова, Яак Йоала и др. Популярность имел альбом «Банановые острова» (совместно с Юрием Чернавским, 1983). С 1985 года сотрудничал с Софией Ротару (песни «Лаванда», «Было, но прошло», «Дикие лебеди»).

Советник главы «Росатома» по информационным проектам, многолетний участник популярной телевизионной программы «Что? Где? Когда?» Андрей Черемисинов скоропостижно скончался на 56-м году жизни. Об этом во вторник, 29 октября...

27 октября народному артисту России, любимцу публики Николаю Караченцову могло бы исполниться 80 лет. Его нет с нами уже шесть лет. Караченцов умер в канун своего 74-го дня рождения. Прощание с актером, собравшее море людей, прошло...

На этой неделе «Первый» завершил показ документального фильма Владимира Познера «Турецкая тетрадь». Впрочем, в слове «завершил» есть некая недосказанность. Сам автор не раз говорил, что проект...

Удивительно, как «гений места» влияет на само это место. Одним из ярких тому примеров служит история исчезновения и нового возникновения памятного знака в Царскосельском лицее. Настолько он там уместен, что...

Намедни без каких-либо особых анонсов и афиш в Большом театре на Исторической сцене давали «Дона Карлоса» Верди. Казалось бы, рядовое событие — 89-й спектакль с премьеры, состоявшейся 11 лет...

15 октября читающее человечество отметит 210 лет со дня рождения Михаила Лермонтова. Он прожил неполные 27 лет, но оставил после себя три десятка поэм, около 400 стихотворений, роман «Герой нашего времени»,...

На большой экран вышел фильм «Любовь Советского Союза» — долгострой, задуманный еще в 2008 году. Сценарий начинал писать драматург Владимир Валуцкий, ныне, увы, покойный. Эстафету подхватил Сергей Снежкин....

В прокат выходит фильм «Каникулы», завоевавший в прошлом году главный приз фестиваля «Маяк» в Геленджике, который позиционирует себя, как смотр актуального российского кино. На фоне дурашливых комедий, бесконечных киносказок,...

Российский сценарист, режиссер и продюсер Игорь Москвитин, снявший целый ряд известных отечественных телесериалов – «Улицы разбитых фонарей», «Черный ворон», «Агент национальной безопасности», «Литейный»,...

Декларация о создании Международной модной федерации БРИКС (BRICS International Fashion Federation) подписана на московском форуме BRICS+ Fashion Summit, завершившемся на минувших выходных. Об этом в понедельник, 7 октября сообщила заместитель...

На Симоновской сцене Театра им. Вахтангова молодой режиссер Аскар Галимов поставил одну из самых сложных пьес Александра Вампилова «Утиная охота». Изначально главным манком для зрителей стала личность исполнителя роли Зилова —...

Везет Третьяковке на скандалы. Поводы громкие: то у музея отобрали «Троицу» Рублева, главный шедевр русской живописи, самой же Галереей спасенный век назад. То закрыли первый музейный кинотеатр, лучший в Москве... Хотя...

В эфире двух главных каналов идут сериалы про следователей. То же было на прошлой и позапрошлой неделях. Но если на НТВ преступников ловят мужчины, то «Первый» и «Россия» отдают...

Шоу «Ну-ка, все вместе!», новый сезон которого стартовал на телеканале «Россия», впечатляет уже расстановкой действующих лиц: перед тобой буквально стена из сотни экспертов, приглядевшись к которой, узнаешь...

Председатель Государственной думы Вячеслав Володин в ходе заседания в четверг, 17 октября высказал мнение, что в России следует снимать фильмы, пропагандирующие здоровый образ жизни. В качестве примера деструктивного влияния он привел фильм...

В прокате идет фильм «Особенности национальной больницы» по сценарию Александра Рогожкина. Того самого, что 30 лет назад снял умную и уморительно смешную комедию «Особенности национальной охоты», ставшую...