Прыщавые подростки в камуфляже напоминали бы учащихся на уроке ОБЖ, сбежавших с военных сборов «салабонов» и «черпаков», если бы руки их не воняли бензином от «коктейля Молотова», а под ногтями не запеклась самая настоящая человеческая кровь. И вот теперь в телерепортажах из Украины я повсюду вижу почти детские лица.
Многих из этих лиц еще не касалась бритва, и волосенки на подбородках топорщатся забавно и как-то совсем беззащитно. И когда их вдруг настигает гнев взрослых мужиков из Донецка и Харькова, они выглядят совсем как дети, которых «предки» застукали за постыдным занятием. Они закрывают руками свои коротко стриженные головы, и в глазах их читается неподдельный страх, растерянность — и вдруг искрой проскакивает совсем не детская ненависть. Эти мальчики с Майдана в свои 14-17 лет уже успели почувствовать запах крови и чад горящих покрышек. Они, не усвоив еще большой житейской премудрости, пока поняли одно: собравшись в стаю и подобрав с мостовой булыжник, они могут свалить взрослого мужика в бронежилете, а вооружившись пивной бутылкой с бензином, даже сжечь его. Всего-то пару-тройку месяцев назад они вот так же «мочили» чудовищных орков в айпаде. Но тут, в жизни, все выходит покруче любого 3D... Потому что и огонь, и смрад, и кровь, и победные крики толпы — все не виртуальное, а натуральное, в красках и запахах.
Я помню подобный щенячий революционный восторг с того дня, когда возвращался из обстрелянного аэропорта Отопень в Бухарест и напоролся на кордон 16-летних революционеров с «калашниковыми» в руках и неутолимым желанием пустить в расход любого, хоть отдаленно смахивающего на чужака. Я читал этот кайф в глазах юных революционеров с площади Тахрир и на лицах неграмотных крестьянских детей, разрывающих плоть старика Каддафи, в многочисленных телесюжетах. Щенки, просто даже в силу своего возраста, бездумны и бесстрашны. Их не пугает опасность, им не страшна смерть, им неведомо будущее. «Война — дело молодых», как правильно пел Виктор Цой. Именно поэтому все эти мальчики с Майдана готовы были погибать за свою революцию самоотверженно и совершенно бесплатно. И погибали, наивно полагая, что «небесная сотня» — это обещанный рай.
Я вспоминаю сейчас имена тех трех мальчиков, погибших рядом с моим московским домом в августе 1991-го. Их посмертно удостоили высших государственных наград и похоронили с воинскими почестями на Ваганьковском кладбище. А сегодня... Кто помнит их имена? И за какую, от кого независимость и свободу они погибли?
Можно не сомневаться: пройдет лет 20 — и точно так же позабудут мертвых мальчишек с Майдана. Что бы там ни пели сегодня политические деятели, переехавшие с баррикад в кабинеты. Забудут и те, кто метал горючую смесь и стрелял в точно таких же пацанов в военной форме. Революция — это как свинка. Ею надо переболеть в юности, чтобы выработать стойкий иммунитет и уже не вспоминать о ней никогда. Однако в юности этого почему-то не осознаешь. Как не осознали сотни и тысячи молодых и нанюхавшихся крови щенков, что сегодня разбежались по всей Украине с битами в руках, заразой революции в сердце и программой разрушения в голове. Это они выкрикивают хором речовку с призывом вешать москалей, это они унижают заведующую детской больницы, приказывая ей уволиться по собственному желанию, они требуют бесплатного бензина и стреляют в спину милиционерам.
Несложно подсчитать, что многие из них появились на свет на стыке эпох, в ту самую пору, когда происходил тектонический разлом советской цивилизации и миллионы людей, называвшихся прежде «советским народом», вдруг начали ощущать себя москалями, чурками, кацапами и хохлами. Начали самоопределяться, самоидентифицироваться, прятаться в свои национальные раковины. А украинцы еще и ринулись на заработки за пределы своей страны — тысячами и миллионами. Множество комбатантов нынешней украинской революции — как раз дети тех самых трудовых мигрантов, гастарбайтеров, возводивших дворцы по рублевкам и няньчивших по заграницам чужих младенцев, чтобы накормить своих. Брошенные на дедов и бабок, а чаще просто предоставленные самим себе, они, похоже, выросли в этой гремучей смеси чувств: в сладких грезах о ласковой Европе и в неосознанной ненависти к врагам, на которых так легко свалить все собственные беды.
Мне очень жаль щенков и их щенячью революцию. Жаль потому, что в их стае не встретишь деток неистовой Юли Тимошенко, поблескивающего очечками Яценюка или перешедшего на политический ринг боксера Кличко — хотя они примерно того же возраста. Жаль, что все их жертвы по большому счету напрасны, потому что результатами этой революции воспользуются совершенно чужие взрослые люди. А они так и останутся на обочине жизни — если, конечно, не пополнят ряды «небесной сотни».
А еще жаль, что у них не было детства и не было СССР, который они сейчас так искренне ненавидят. Хотя даже не знают, каким он был — тот Советский Союз.
