Ставки по потребительским кредитам Сбербанка выросли до 17–25,5% годовых. Но, как говорят представители банка, «ставки не повышаются, а возвращаются на уровень ноября». Просто перед Новым годом запустили акцию для стимулирования потребительского кредитования, снизив ссудный процент, а теперь ее отменили.
Второе объяснение дают аналитики: крупнейший госбанк опережает действия ЦБ, который потребовал с марта вдвое повысить минимальные резервы по необеспеченному кредитованию. Объявлено и о других «страховочных мерах», которые ожидаются летом. Тем самым Центробанк хочет ограничить рискованное, по его мнению, кредитование населения, которое выросло за прошлый год аж на 40%.
Так что скоро ставки по потребительским кредитам поднимут и другие банки – особенно те, которые ссужают деньги населению без залога и под льготный процент.
У ЦБ есть основания для тревог. Еще минувшей осенью объем просрочки по потребительским ссудам, выданным россиянам (без автокредитов и ипотеки), составлял 139,8 млрд рублей (на 1 октября). Это на 28% больше аналогичного показателя прошлого года – тогда было 109,2 млрд рублей. Между тем доходы россиян росли значительно медленнее: за девять месяцев 2012 года – лишь на 3,8%.
То есть в стране быстро надувался – и продолжает надуваться! – кредитный «пузырь». Причем лидерами по числу должников стали вроде бы наиболее благополучные в экономическом положении регионы – Свердловская, Московская, Кемеровская, Новосибирская, Челябинская, Нижегородская, Самарская области, Краснодарский, Алтайский, Приморский, Пермский края, республики Башкортостан, Татарстан, Москва и Санкт-Петербург. Денег в долг здесь граждане набрали немало – пора подумать, как будут отдавать.
Да и в целом по России население уже, похоже, «наелось» кредитов. О чем свидетельствует отмененная ныне новогодняя акция «Сбера»: снизив цену потребительской ссуды на 3–6%, он получил за декабрь увеличение кредитного портфеля лишь на 1,9%. Годом раньше аналогичная акция принесла ему значительно больше – рост на 6,2%.
Но если заглянуть поглубже, можно увидеть гораздо более серьезную подоплеку курса на ограничение потребительского кредитования населения. Речь идет – не больше и не меньше – о кардинальном изменении финансовой стратегии.
В начале года на специальном совещании по экономическим вопросам в Кремле президент Владимир Путин затронул тему стимулирования потребительского спроса. «В годы кризиса мы активно поддерживали спрос, – напомнил глава государства. – Сейчас наша экономика находится в ситуации, когда задействованы очень многие, если не все производственные мощности, а безработица находится на рекордно низком уровне... Некоторые эксперты считают, что в таких условиях поддержка спроса менее эффективна и приводит не столько к росту выпуска продукции, сколько к росту цен. Поэтому предлагается не увлекаться стимулированием спроса, а создавать условия для инвестиций…»
На первый взгляд, это противоречит многим экономическим теориям и реальной практике Европы, США и других экономически развитых и развивающихся государств. Там дешевые кредиты и внутренний спрос являются мотором собственного экономического развития: чем больше люди покупают – тем больше стимулов для увеличения производства.
Но у России и здесь особый путь: высокий спрос населения на потребительские товары стимулирует в основном рост не производства, а товарного импорта. Которого у нас и без того выше крыши: по продовольствию – 36% ценой 35 млрд долларов (а в крупных городах до 70–80%), по бытовой технике – свыше 60%, по мебели – около 45%, по кожаной обуви – около 70%, по одежде – 80%, по чулкам-носкам – свыше 80%. И так далее. Российский рынок компьютеров еще в 2011 году вышел по объему продаж на первое место в Европе, но почти весь он занят иностранной продукцией.
Может, пора не только больше покупать чужого, но и делать своего?
