Автор учебника по отечествоведению и исследований о русской идее, доктор философских наук, родной брат и давний оппонент того самого Чубайса Игорь (как он сам говорит, «даже не однофамилец») рассказал корреспонденту «Труда», что он думает о единстве народа и посвященном ему празднике.
Близится День народного единства — и с новой силой вспыхивают споры о том, когда же наш главный праздник: 4 ноября или 7-го? Чтобы ответить на этот вопрос, достаточно вспомнить историю: 4 ноября — это день начала преодоления смуты. Когда не стало потомков Рюриковича, почил в бозе последний бездетный сын Ивана Грозного — прервался род и сломался механизм наследования. Госмашина забуксовала. А тут из Польши пришел некто, назвавшийся царевичем Дмитрием, и поляков пустили в Москву и в Кремль с условием, что они примут православие. Те пообещали, но не приняли, и это исчерпало терпение русского народа. Было создано народное ополчение, и в 1612 году князь Пожарский с Казанской иконой Божией Матери вошел в Кремль, изгнав поляков. Уже в феврале 1613-го был избран новый русский царь, династия Романовых взошла на престол, и пошатнувшаяся российская государственность была восстановлена. И Романовы еще 300 лет служили своей стране.
Надо помнить, что народное ополчение в 1612 году соединило многих. Тогда не было понятия «нация», люди делились по вероисповеданию. В состав ополчения вошли народы Поволжья, в частности татары, и, конечно же, русские, спасшие Москву. А ведь всего за 60 лет до смуты Иван Грозный в тяжелой битве взял Казань. Однако, выражаясь современным языком, национальная политика, которая проводилась из Кремля, была настолько эффективной, что всего через шесть десятилетий после кровавой бойни за Казань татары испытывали такие же патриотические чувства, как все подданные русского царя.
Теперь про 7 ноября. Похоже, мы в большинстве своем не желаем осознать очевидное: в 1917 году пресеклась российская государственность, и огромная империя впала в состояние второй смуты. Император был убит, церковь разрушена, российские законы отменены, собственность национализирована, сословия отменены и т. д. Осознаем и то, что СССР и тысячелетняя Россия — не одно и то же. Между ними переворот 1917 года, гражданская война, ГУЛАГ, раскулачивание, расказачивание, депортации, уничтожение офицерского корпуса...
Александр II, который проводил не только крестьянскую реформу, но и правовую, создал систему, при которой люди из разных сословий чувствовали себя в суде на равных. А большевики, когда захватили власть, в ответ на убийство чекиста Урицкого объявили красный террор и за три дня без суда и следствия расстреляли 10 тысяч человек. Это называлось революционным правопорядком. Два абсолютно разных, несовместимых явления. Когда мы поймем, что наша страна стала формироваться в IХ веке, а не под залп «Авроры», тогда и будет ясно окончательно: да, 4 ноября — это наш праздник. Который, кстати, отмечался в России более 300 лет.
Возникает вопрос: а кто же мы после распада Советского Союза? У нас три возможности самоидентификации. Новая Россия может быть новым изданием СССР (есть такие политические силы и их сторонники, избиратели). Другой вариант: Россия отказывается от всей своей истории и семенит за Западом — это постулируют правые партии, за которые голосует полтора человека. А на самом деле нам нужна партия преемственности с тысячелетней Россией. Нам надо, насколько это еще возможно, сохранить и реформировать российские ценности и нормы, что приведет к возрождению страны. Попытка же соединить в одно целое советское и российское приводит к массовой растерянности и апатии. У людей возникает стойкое безразличие ко всему. Нельзя вводить одновременно лево- и правостороннее движение. Либо туда, либо сюда! В этом и есть урок 1612 года: страна выздоравливает, когда народ осознает главное про себя. Думаю, это понимают и недруги России. Не случайно, как только нам вернули этот единственный русский праздник — День Казанской иконы Божией Матери, — сразу на улицы вышел в самом худшем издании «Русский марш», и либералы принялись пугать всех поднявшим голову национализмом.
Помните, как в фильме «Калина красная» Егор Прокудин плачет после встречи с матерью: «Это же мать моя! Мать меня не узнала!» А мы сами нашу мать, нашу Родину не узнаем. В начале ХХ века великий наш ученый Дмитрий Иванович Менделеев сделал расчеты после первой общероссийской переписи 1897 года. По ним получилось, что к 2000 году в России должно быть 594 миллиона человек. А нас сейчас 142 миллиона... Как писал Солженицын, ХХ век Россия проиграла. Но народ — перемогая, с большими потерями — и это выдержал. Вот и сегодня, поняв и осознав, что такое Россия, надо стремиться к преемству с ней и к ее возрождению.
