В рейтинговых опросах Синатра легко обходил президентов, не говоря уж о всех прочих. Я его слушал в тот период, когда его "позывными" еще была песня "Незнакомцы в ночи" (Strangers in the Night"), но потом, и навсегда, стала "Я делал все так, как я хотел" ("My Way"). Когда в единственном луче софита на затемненной сцене показалась фигура в надвинутой на лоб шляпе, со светлым плащом, перекинутым через плечо, зал начал неистовствовать, и запеть Синатра смог, наверное, через четверть часа, не раньше...
Ушел из жизни он недавно, выступать продолжал до тех пор, пока его не лишил этой возможности инсульт. Но имя его, его взлет связаны с 30 - 50-ми годами, эпохой американского "большого стиля", длинных машин, "сухого закона" и процветания мафии. Из всех американских "звезд" у него самая отвратительная репутация с точки зрения морали и просто здравого смысла, однако это ему почти не мешало быть объектом поклонения. Играло роль, безусловно, и то, что в тогда еще пуританской Америке Синатра стал первым секс-символом.
Бархатный, чарующий голос Фрэнка завораживал поклонниц, приводил их в экстаз. Пока он путался с гулящими девками, это оставалось уличной славой, но позже, когда его жертвой стала голливудская дива Ева Габор, большая любительница мужчин, эта слава Фрэнка пошла по всей Америке великой.
Говорят, и это похоже на истину, что до конца жизни Синатра так и не научился читать ноты, пел по слуху, который у него был действительно феноменальным. А вот медицинский факт: при родах, а он шел ногами вперед, врач повредил ему барабанную перепонку, так что всемирно известный певец был на одно ухо практически глухим. Но - счастья баловень. Работал официантом в баре, где стал мастером по части коктейлей, недолго занимался спортивной журналистикой, а попутно выступал в ночных клубах своего родного городка Хобокен.
Фрэнка заметили и пригласили на радио, потом посыпались приглашения на гастроли. И началось...
В период Великой депрессии рухнуло все, кроме индустрии развлечений. Перепуганные и дезориентированные люди хотели получить хоть какие-то светлые впечатления, и любовные, лирические песни Синатры пришлись им по вкусу. Он стал состоятельным человеком, начал носить двухсотдолларовые туфли и пятисотдолларовые шелковые костюмы. На такие деньги небогатая семья могла тогда прожить полгода. Но вкусы у сына бутлегерши утонченностью не отличались, и он был своим преимущественно в среде итальянских мафиози.
Мафия в США развернулась в полную силу и стала "пятой властью" именно благодаря "сухому закону". Она стала частью "большого стиля", ее предводители становились героями устных мифов, книг и фильмов. Они даже оказали влияние на моду (возвращающуюся сейчас): темный двубортный костюм, темная рубашка, галстук чуть посветлей, итальянская шляпа "борсалино", которую американцы стали почему-то называть "федорой". Ну и конечно, сигара и золотые часы-браслет, желательно с бриллиантами. Тот, кто был "упакован" подобным образом, олицетворял собой силу, а Синатра тянулся к ней всю жизнь.
В 24 года он женился на очаровательной итальяночке из своей округи Нэнси Барбато. Жена родила ему сына и дочь - Фрэнка-младшего и Нэнси-младшую, а их папа спешил насладиться жизнью. Средний американец, внимательно следящий за своим любимцем, в одно прекрасное утро раскрывает газету и узнает, что Синатра живет с одной голливудской красавицей блондинкой, потом с другой, потом с третьей. Как истинный итальянец, он питал слабость к блондинкам, пусть даже крашеным, как тогдашняя королева экрана Лана Тэрнер.
Прославившись после фильма "Почтальон звонит дважды", она считалась самой роскошной женщиной Америки: потрясающая фигура, умопомрачительные бриллианты, бесценные русские соболя. Синатра охотился за ней больше года, наконец поселился вместе с ней, но через две недели заскучал и, на радость поклонникам, вернулся к Нэнси и детям. А жестоко оскорбленная Лана кляла его на каждом углу. За ней вдруг последовала брюнетка - Ава Гарднер. Тут его, пожалуй, можно понять: эта кинозвезда, не отличаясь особым актерским дарованием, до сих пор считается самой красивой женщиной, когда-либо блиставшей на американском экране.
В 1951 году Синатра развелся и женился на Аве, что обернулось для обоих кошмаром. Погулять любил не только он, но и она, а при этом оба смертельно ревновали друг друга. Она превратилась в истеричку, он пытался покончить с собой, у него начала идти горлом кровь. Еще немного, и его певческой карьере пришел бы конец, и Фрэнк просто бежал от этого "семейного счастья".
Но не угомонился. Наступил черед Мэрилин Монро, затем вдовы Хэмфри Богарта Лорен Бэколл, потом Ким Новак и многих других, пока он вдруг не женился на юной англичанке Мие Фэрроу, с которой ровно через год развелся. У него появилась группа друзей - таких же любителей "сладкой жизни", называвших себя "Рэт пэк" - "Крысиная стая". Входили в нее известные певцы и киноактеры, в том числе родственник сенатора и будущего президента Кеннеди Питер Лоуфорд. Между тем профессионально от постоянного безмерного питья Синатра деградировал: терял голос, обрюзг. И к тому же катастрофически терял мужскую силу. Не помогало и лечение гормоном тестостероном. Злоупотреблял он и транквилизаторами.
Видимо, от всего этого он начал сходить с ума: взял моду по ночам ездить в открытом автомобиле и стрелять из револьвера в освещенные витрины магазинов. Однажды, пугая очередную красотку, чуть сам не застрелился. Его менеджер и лучший друг Джордж Эванс, много лет умолявший Синатру "застегнуть ширинку", после очередной выходки питомца скончался от инфаркта. Фрэнку как воздух был необходим шумный успех, который бы перекрыл все эти скандалы и грязь. Но никто из голливудских продюсеров больше не хотел с ним иметь дело.
Помогли давние отношения с мафиози. Одному из них согласно легенде (доказать это ФБР не удалось) знаменитому Лаки Лучиано, который после ухода со сцены Аль Капоне числился "врагом общества номер один", Синатра якобы когда-то оказал важную услугу: провез для него через границу два миллиона долларов наличными. Хватило телефонного звонка, и Фрэнк вдруг получает роль в фильме "Отсюда и в вечность", а за нее - "Оскар". Последовало его триумфальное возвращение в "лучшее общество". И новые выигрышные роли.
С той поры его карьера, да и жизнь в целом протекали более спокойно. Он занялся продюсерством, создал собственную фирму "Кент продакшнз", миллионы прирастали к миллионам. Погуливал, но праздники проводил в первой семье, с преданной Нэнси. Может быть, вернулся бы к ней, но на 55-м году жизни по-настоящему влюбился в Барбару Маркс, средней руки танцовщицу, бывшую манекенщицу и, между прочим, родственницу по прямой линии основателя научного марксизма.
Она была на 29 лет моложе его, но отличалась замечательным "женским умом": восхищалась Фрэнком во всех его проявлениях, соглашалась со всеми его мнениями, прощала все капризы и выходки. И стала четвертой и последней миссис Синатра, потихоньку-полегоньку взяв на себя весь его бизнес. Когда он умер, почти весь 200-миллионный капитал Фрэнка достался не детям, а ей и ее сыну от первого брака - внучатому племяннику Карла Маркса. Судебная тяжба по наследству все еще где-то подспудно продолжается.
Что же осталось от "счастья баловня" из Хобокена? Несомненно - легенда о его бурной жизни, которая уже, наверное, в тысячный раз пересказывается в книгах и в специальных телепередачах. Но что гораздо важнее - бархатный голос человека, который "все делал так, как он хотел", продолжает звучать с большого и с голубого экрана, с пластинок, которые уже по новой технологии продолжают выходить тиражами, о каких могут лишь мечтать новые кумиры эстрады. Это не может быть один лишь голый бизнес, тут ведь голосование происходит трудно дающимся долларом, значит, было у "Голубых Глаз" что-то действительно нужное человеческой душе.