- По данным Генпрокуратуры России, наших сирот все чаще усыновляют иностранцы и все реже - россияне. Приводятся цифры: если в 1996 году состоялось 3251 международное усыновление, то в 1999-м - уже 6200. И напротив: за эти четыре года число усыновлений внутри страны снизилось с 8799 до 7 тысяч. Как вы это расцениваете?
- Ситуация, безусловно, ненормальная. Но нельзя же в самом деле согласиться, что ребенку лучше погибнуть под родным забором, чем нормально жить на чужбине. Не лучше. Для нормального развития ребенку нужна семья: приемная, опекунская - любая. И сирота имеет на нее право - это записано в Семейном кодексе РФ.
- На днях Госдума РФ обсуждала новый законопроект о государственном банке данных о сиротах, в связи с чем снова прозвучало беспокойство по поводу вывоза наших детей за рубеж.
- Когда я слышу наших депутатов, которые с горечью, возможно, искренней, говорят об "экспорте" детей, так и подмывает предложить: возьмите себе хоть по одному ребенку! У вас и зарплата, "проходная" для усыновления, и метража наверняка для сироты хватит...
Если мы ставим задачу оставлять своих сирот в России, то единственный законный и гуманный способ "борьбы" с международным усыновлением - это поощрение и развитие внутрироссийского. Создание необходимых условий, чтобы каждый брошенный ребенок обрел семью на родине. Реально ли это сейчас? Вряд ли.
- В основном - по причине бедности?
- Не только. В отношении призрения детей-сирот государство по-прежнему ориентируется на их содержание в интернатах, то есть на изоляцию от общества.
Нам надо принципиально менять существующую в обществе установку: не поиск ребенка для родителей, изъявивших желание стать таковыми, а поиск семьи для каждого осиротевшего ребенка. Отчасти это практикуется в Самарской области, начинается в Новгородской... Но для этого необходимо преобразовать дома ребенка, детдома и интернаты в центры семейного устройства сирот.
Но не надо лепить из международного усыновления "образ врага". Это неумно и необъективно. Есть тысячи примеров, когда только благодаря родителям-иностранцам дети вылечились, расцвели, избежали пожизненной участи калеки в спецучреждении. И мы не имеем права отказывать им жить в семье, пусть иностранной, ничего не предлагая взамен. Идеалогизированность лучше оставлять в стороне, когда речь идет о судьбе обездоленного ребенка.
- Так сколько же у нас всего сирот?
- Боюсь, точной цифры не знает никто. В федеральном банке данных о сиротах, которые могут быть усыновлены, - 80 тысяч детей. Но он вряд ли полный, поскольку даже выборочная проверка Генпрокуратурой семи регионов выявила 1774 ребенка, сведения о которых никуда не поступали, - они просто выпали из поля зрения органов опеки и попечительства. Только в Тверской области на учет дополнительно были поставлены более 400 детей.
- Почему иностранцы с такой охотой усыновляют российских детей?
- У американцев, например, почти нет возможности усыновить ребенка-соотечественника. Ждать придется несколько лет. Там нет таких, как в России (да еще в таком количестве) домов ребенка и детдомов. Нет понятия "социальное сиротство". Иностранцам приходится долго объяснять смысл фразы "лишение родительских прав". Там детей, ставших сиротами в результате гибели родителей, если у них нет других родственников, социальные работники обязаны в течение суток устроить в замещающую семью. Поэтому иностранцы и устремились в Россию, где полно детей-сирот. Усыновляют не по одному - по двое-трое...
Дело тут, конечно, не в моральном превосходстве иностранных усыновителей, а в более высоком уровне, качестве их жизни, обеспеченности семей.
- Такое впечатление, что сначала наша страна согласилась отдавать на усыновление иностранцам только больных детей, которых новые состоятельные родители смогут вылечить, даже прооперировать, на что в России нет средств. Но потом пошли разговоры о торговле детскими органами...
- Это сущий бред! Смею вас заверить - ни один усыновленный русский ребенок не пропал без вести на чужбине. И не мог быть использован для каких-то экспериментов. Социальные работники посещают все семьи, взявшие иностранного ребенка. Если что-то не так, ребенка тут же устраивают в другую семью.
Но ограничение для иностранных усыновителей действительно существовало некоторое время. Это привело к тому, что ребенок без особых проблем со здоровьем, если не находилось земляков, желающих стать его родителями, оставался в казенном доме до совершеннолетия. За что, спрашивается?
- Генпрокуратура утверждает, что зачастую нарушается приоритет российского усыновителя перед иностранным. Например, из 26 детей, усыновленных иностранцами в Ленинском районе Челябинска, 20 - российским семьям не предлагались. А в городе Троицке Челябинской области в 1998 году всех сирот передали в иностранные семьи, хотя местные жители ждут усыновления по нескольку лет.
- Мне трудно комментировать эту конкретную ситуацию. Но очередь на усыновление - это миф. Наши граждане, изъявившие желание взять ребенка старше трех лет, решают эту проблему сразу. Годами в России ждут только те, кто хочет получить новорожденного, причем условием ставится имитация беременности. То есть женщина идет в роддом с подушкой на животе и благополучно "разрешается" младенцем. Знаю, что в Екатеринбурге, Самаре, Ульяновске, Перми, Москве и Московской области много кандидатов на удочерение девочек до трех лет.
- Почему такой спрос именно на них?
- Женщина испытывает большую потребность в ребенке, чем мужчина, поэтому инициатива чаще принадлежит ей. Она выбирает дочку, которая станет помощницей, опорой в старости.
Статистика тут такова: около 70 процентов приемных родителей предпочитает девочек, для 15 процентов пол не важен, мальчиков берут на воспитание те, кто хотел бы продолжить род, фамилию.
Что до "условий наибольшего благоприятствования" для российских усыновителей, то, как ни провозглашай на бумаге, в жизни их просто нет. Те добрые люди, которые готовы были бы взять обездоленного, либо не имеют необходимого метража, либо их доходы меньше, чем требуется для усыновления. С иностранцами таких проблем не возникает: если есть дом, места всем хватит, ну и заработки несопоставимы с нашими. Ясно, у кого на деле условия "благоприятнее". В федеральном банке данных - более полутора тысяч детей с такими диагнозами, как "заячья губа", "волчья пасть" или косоглазие. Эти дефекты сегодня вполне устранимы и для иностранного родителя не составляют проблемы. Но россиянин не усыновит такого ребенка, потому что у него нет денег на операцию. Если бы медработники принимали меры по проведению ранней реабилитации детей, то число переданных на усыновление могло быть выше.
- Но Генпрокуратура приводит факты так называемой "избыточной диагностики" наших сирот. В Италии, которая стоит на втором месте после США по количеству усыновлений российских детей (свыше двух тысяч за три года), обращают внимание, что диагнозы наших медиков, как правило, не подтверждаются. Например, "задержка психомоторного развития как следствие перинатального поражения центральной нервной системы" - по итальянским нормам не является заболеванием. После трех месяцев воспитания в семье ребенок становится вполне здоров.
- Возможно, в документах встречаются "избыточные" диагнозы. Но не только для того, чтобы угодить иностранцам, облегчив им вывоз ребенка. Наши специалисты считают, что после четырех лет пребывания в сиротских учреждениях 90 процентов детей нуждаются в психокоррекционной помощи. Может, за рубежом и нет таких диагнозов. Но у них нет и таких детдомов и интернатов...
- Отличаются чем-то требования наших и зарубежных усыновителей к ребенку, которого собираются взять в семью?
- Наши выбирают ребенка, как товар, - с торчащими ушами, косоглазием, "заячьей губой" не возьмут. Опасаются брать сироту, чьи родители лишены родительских прав, - вдруг отыщутся и потребуют назад? Поэтому лучше, чтобы ребенок был из другого города. Большинство хотят здоровенькую, хорошенькую девочку до трех лет. В общем, ангела. Итальянцы тоже стараются выбрать покрасивее. Американцы на внешность обращают меньше внимания. Нередко усыновляют больных. Однако они охотнее примут ребенка с физическими недостатками, чем с нарушениями в интеллекте. Хотя был случай успешного удочерения девочки с болезнью Дауна.
Иностранцам чуждо понятие "тайна усыновления", за которое держатся многие наши семьи, годами скрывая, что ребенок "не их". Например, московская пара, усыновившая шестилетних близнецов - брата и сестру, которые оказались похожими на родителей, - придумала даже такую версию. Когда они были, дескать, крохами, мама оставила детскую коляску у магазина, вернулась с покупками - ее уже не было. Все пять лет родители искали детей - и вот наконец нашли... К сожалению, иногда разглашенная "тайна" оборачивается семейной драмой.
Иностранцы никогда не скрывают факта усыновления. Канадка, будучи в России, все допытывалась, как ей встретиться с биологическими родителями ее Наташи, чтобы рассказать им, как живет их девочка, как любят ее в семье. Гостье никто не советовал это делать. "Но я хочу, - доказывала она, - чтобы Наташа помнила, что она русская, любила свою страну. Ведь каждый человек должен знать, откуда он. Если Наташа захочет встретиться с родителями или они этого захотят, мы с мужем, безусловно, в этом поможем".
А другая американская пара, удочерившая двух сестер семи лет, повезла их на родину в Свердловскую область. Они побывали в гостях у бабушки, встретились с матерью. Обе родственницы предложили американцам забрать еще и младшего брата девочек...
Наши усыновители чаще бездетные и берут одного ребенка. Хотя, случается, справившись с одним, решаются и на второго. Многие иностранцы, уже имея одного-двух своих детей, едут в Россию за третьим. Супруги из США усыновили в Московской области пятерых детей из одной непутевой семьи, еще четыре пары увезли по трое ребят.
- Многие газеты, в том числе "Труд", рассказывали о жестокой истории с возвратом на родину двенадцатилетней русской девочки, которая пришлась не ко двору усыновителям из США. Подобные случаи - не редкость?
- С той девочкой все обошлось благополучно. За ней приехал представитель агентства - она уже устроена в другую американскую семью, которой довольна. Суд США рассматривает возможность возбуждения уголовного дела в отношении безответственных усыновителей.
Но отказы от детей действительно есть. В общемировой практике "нормой" считается 4 процента отмены усыновлений. Все международные случаи описаны в нашей прессе - их было пять или шесть. Но вот внутрироссийская статистика иная: в прошлом году - 303 отказа от ребенка, в 1998-м - 391...
Почему? У нас нет института подготовки кандидатов в родители - в отличие, скажем, от Швеции. Хотя в последние годы и иностранные агентства стали хуже работать с усыновителями.
Получить в детдоме "хорошего" ребенка - иллюзия. Причем, если он до усыновления успел пожить в своей семье, это будут одни проблемы, а если всю свою небогатую жизнь провел в доме ребенка - другие.
Посмотрите на малышей, не знавших мамы. Они почти не смеются, если плачут, то тихо. Пассивно лежат, сосут палец или раскачиваются. Ждать от них проявлений чувств к усыновителям почти не приходится. Ведь способность любить окружающих напрямую связана с тем, сколько любви они получили сами. Зато эти дети послушны и легкоуправляемы.
Основные проблемы начинаются в подростковом возрасте. Родители обычно ссылаются на "плохие гены", не подозревая, что многие недостатки вызваны не наследственностью, а социальной запущенностью. Ходит ко мне мама, жалуется на приемного сына: ворует и ворует. Но у него же в детдоме ничего своего не было - все общее. Помню, как не состоялось удочерение шестилетней девочки. По одной причине: в гостях у предполагаемых родителей - интеллигентных милых людей - она предложила им сыграть в карты "в пьяницу". Спрашивается, чего они ждали от ребенка, чьи родители - алкоголики, лишенные прав? Игры на фортепьяно?
Одно несомненно: и приемных родителей, и самих, кстати, детей надо готовить к совместной жизни, чтобы не было потом разочарований. Ребенку пережить второе предательство - не приведи Господь...