Вырвать свободную минутку Марии Максаковой для разговора непросто: съемки в фильме Бориса Грачевского «Между нот», подготовка альбома «Романсы Чайковского и Рахманинова», выход которого намечен на декабрь, работа в Думе, где вместе с коллегами удалось отстоять закон «О меценатстве». К тому же к каждому делу Максакова подходит серьезно и обстоятельно, что в наши дни для звезд ее уровня не так уж характерно...
— Мария, вы не в первый раз снимаетесь в кино, но почему согласились участвовать в этом проекте?
— Воспользуюсь известным выражением тирана: «Кадры решают все». Каким бы авантюрным не был замысел (а фильм «Между нот» этого не лишен), главное — кто его воплощает. Для меня сама перспектива работы с Борисом Юрьевичем Грачевским была заманчивой. Этот человек со своим «Ералашем» сопровождал несколько поколений чуть ли не с пеленок и до поступления в институт. А если уж человек умеет разговаривать с детьми на равных и так понимает их природу, то уж и взрослый для него не загадка. Так что работать с Грачевским — настоящее удовольствие, хоть я и сыграла только в эпизоде.
— А кого именно играете?
— Можно сказать, роль по моему профилю: преподавателя игры на фортепиано. Ко мне приводят мальчика, будущего главного героя, и я занимаюсь с ним, ставлю ему руку: Было приятно играть, потому что я сама это не так давно проходила — мой сын Илья в четвертом классе ЦМШ. Параллельно по сюжету у меня завязывается роман с отцом героя, из-за чего даже приходится драться — с его женой.
— И каково оно — драться в кадре?
— Я не большой мастер рукопашной, все-таки мое оружие — это слово. Я до такой степени боюсь сделать неприятно человеку, который находится рядом, что это сковывает мои движения. Но в кино есть масса хитростей...
— А вы не задумывались о том, чтобы сыграть большую роль в кино?
— Сейчас на Украине прошел фильм «Аромат шиповника», скоро его будут показывать на нашем телевидении. У меня там большая роль, хотя играю я в некотором роде саму себя — оперную певицу. Предложения исполнить главную роль бывают, и чаще приходится отказываться, хотя это и грустно. Но задумываться сейчас всерьез о кинокарьере — это роскошь и легкомыслие, это значит выпасть из жизни, из основной деятельности. Тем более сейчас, когда мне наконец нравится то, что я делаю, — а я долго к этому шла и очень критично к себе относилась. Если есть шанс успеть и то и другое, в силу природного авантюризма я за такое берусь, но если приходится делать выбор, то он в пользу оперы.
— Что поете сейчас?
— Идет подготовка к выходу альбома с романсами Чайковского и Рахманинова. Это жемчужина нашей камерной классики. Они настолько многогранны, что сопоставимы с оперными ариями. Это очень, очень интересная работа!
— А как депутат и член Совета по культуре вы чем можете гордиться?
— Это моя вторая ипостась, но она с первой, оперной, неразрывно связана. Если бы не Совет по культуре в Госдуме, не было бы многих законодательных решений последних лет в области культуры. Таких, как поправки в закон об образовании, которые спасли специальные музыкальные школы. Или законопроект «О меценатской деятельности», принятый в первом чтении.
— То есть дело сдвинулось с мертвой точки? Ведь закон «О меценатской деятельности» обсуждают давно.
— Его не могли принять 15 лет. Мы не изобретаем велосипед, но это очень важный, спасительный для нашей культуры закон. Как мы предлагаем: 2% от налога на прибыль человек вправе распорядиться, направив их на учреждения культуры, будь то любимая библиотека или оперный театр. Это и есть проявление обратной связи, которой сейчас так не хватает в обществе. Никто не собирается компенсировать все меценатские расходы за государственный счет. В этой части меценатство следует рассматривать в духе частно-государственного партнерства. Безусловно, мы предлагаем сбалансированную норму, которая защищает и интересы добросовестного получателя меценатской поддержки. Но самое главное — этот закон призван создать необходимую атмосферу: меценат выступает как сотворец и партнер государства.
— Сейчас обсуждают еще один важный документ — «Основы государственной культурной политики». Он вызвал множество споров в культурной среде. Извините, но вспоминая постановку «Вой-ны и мира» Грэма Вика в Мариинке, где вы исполнили партию Элен Безуховой, думаешь, что этот спектакль и «Основы» — две вещи несовместные...
— Тенденциозен был первый вариант текста «Основ». Но сейчас идет бурное обсуждение, комитет по культуре консолидированно предложил большой список замечаний. В декабре мы увидим итоговый документ, который должен стать основой для последующих нормативных актов, в том числе и для закона «О культуре».
— Из уст чиновников Минкультуры часто можно услышать и слова о том, что культура должна быть эффективной. С этим вы можете согласиться?
— Под эффективностью понимают самоокупаемость. И Министерство культуры будто работает над тем, чтобы снимать сливки с происходящего процесса, то есть финансировать все лучшее, а потом говорить: смотрите, хорошее искусство всегда окупается! Получается, рентабельность — главная творческая задача для всех и каждого в культуре. Но это же нонсенс! Прекрасно, если есть такие примеры, но окупаемость ни в коем случае не может быть целью. Это ложный путь, который приведет к тому, что культура станет сферой услуг, развлечением.
— Приятно слышать. То есть работники культуры нужны в Думе и для отстаивания интересов своего цеха?
— Интересы культуры — не внутицеховые, а общественные. А потом... Когда в Думе появилось много спортсменов, над этим иронизировали. Но разве не видно, как меняется ситуация в российском спорте в лучшую сторону? А в моем случае... Чтобы быть услышанной в качестве депутата, мне нужно было в своем творческом цеху добиться уважения и признания коллег. Кроме того, мне очень помогает мое юридическое образование.
