"Предлагаю резко снизить культурно-историческое значение юбиляра. Понимаете, у нас Третьяковская галерея - самый главный музей. Поэт - Пушкин, президент - Путин, музей - Третьяковская галерея. Неправильно это... Исторически это сначала было купеческое собрание, а потом галерея провинциального города Москвы. И только в послевоенное время это стало частью "тоста за великий русский народ", и оказалось, что русское искусство - самое великое в мире... Широка Третьяковская галерея, я бы сузил. Не главный это музей - это у нас такая галерея местных казусов... Зато главное в нас - это то, что у нас есть Рембрандт и Рубенс, Пикассо и Матисс и мы часть европейской цивилизации. Нельзя ли как-нибудь так устроить, чтобы вместо юбилея Третьяковки справить юбилей ГМИИ?"
Вы, может, подумаете, что этот разнузданный монолог, произнесен отвязанным ерником Приговым, матерщинником Виктором Ерофеевым, человеком-собакой Куликом или уничтожителем икон, выдававшим себя за художника? Нет, это оглашено преподавателем кафедры искусствоведения МГУ, ученым мужем и модным газетно-журнальным обозревателем. Григорием Ревзиным. Бедные университетские студенты! Какую школу нелюбви к отечественной культуре проходят они под присмотром подобных "доцентов с кандидатами". Наши учителя, воспитанные в классических традициях блистательного русского искусствознания, обогащая учеников знаниями и любовью к мировому художественному наследию, восхищались сами и передавали нам благоговейное отношение к творчеству великих русских мастеров - от создателей редчайших по духовности и профессионализму ценных икон до неповторимых полотен Карла Брюллова, портретов Рокотова и Левицкого, холстов Александра Иванова, Павла Федотова, Алексея Венецианова, Василия Перова, Алексея Саврасова, Ильи Репина, Василия Сурикова, Михаила Нестерова, Валентина Серова, Исаака Левитана и несть им числа. Наши классики, безусловно, были частью европейской цивилизации, знали и понимали искусство мастеров итальянского Возрождения, творчество Веласкеса, Гойи, Рембрандта и Рубенса - не в пример нынешним эпатажным изобретателям колеса. Разделавшись с любимыми художниками Павла Третьякова, они и не смотрят в сторону живописцев прошлого века - Александра Дейнеки, Аркадия Пластова, Виктора Попкова, Гелия Коржева и Евсея Моисеенко. Куда уж там, если коллега г-на Ревзина г-жа Маркина, оценивающая шедевры сквозь призмы аукционных прайс-листов, спокойно пишет: "Сколько бы ни нашлепала Зинаида Серебрякова своих сексапильных нюшек... Лоб Достоевского, борода Толстого, красный нос Мусоргского засели в мозгу благодаря Третьяковке... Коллекцию собирала вся прогрессивная Россия, а Павел Третьяков платил за все..." Тут, как говорится, ни убавить, ни прибавить.
В юбилейные дни советую ниспровергателям почитать воспоминания всей прогрессивной России о создателе галереи - тонком ценителе искусства, дружившим с лучшими умами государства и так мало похожим на нынешних денежных воротил, платящих за все, даже за непотребность.
Уверен, что Ирина Александровна Антонова, директор ГМИИ, музейный работник от Бога, искренне удивится предложению поменяться юбилейными календарными датами с Третьяковской галереей. И не только она!