С упорством, достойным лучшего применения, администрация ГРМ проводит хаотическое переселение музейной коллекции — самого крупного в мире собрания русского искусства. «Труд» уже писал об этой реконструкции, которая вроде была остановлена в 2016 году, когда за коррупцию арестовали ее идейного вдохновителя Георгия Пирумова. Бывший замминистра культуры сейчас в тюрьме, но дело его живет. Об этом свидетельствуют заслуженные сотрудницы Русского музея, отдавшие служению этой сокровищнице десятилетия своей жизни. Согласованное ныне осужденным Пирумовым и утвержденное директором ГРМ Владимиром Гусевым задание на проект реконструкции Михайловского дворца, в котором расположен Русский музей, — это дерзкий вызов не только здравому смыслу, но и Федеральному закону 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия». Им прямо запрещено то, что проект реконструкции предусматривает: проламывание стен, установление новодельных дверей, уменьшение экспозиционных площадей, перекрытие внутренних дворов, изменение объема и пространства самого дворца — памятника федерального значения, построенного Карлом Росси.
Проект реконструкции директор музея обещал опубликовать еще несколько лет назад, но до сих пор держит его в тайне от общественности и сотрудников. Графика переезда отделов нет. Куда перевозить экспонаты (а это национальное достояние России!), решается с кондачка. Тут же возникают проблемы: либо помещения не подходят по стандартам, предписанным для фондов музея, либо не имеют необходимого для сохранности экспонатов оборудования. Вот что говорит об этой вакханалии доктор искусствоведения, заведующая отделом народного искусства, старейший сотрудник ГРМ Ирина Яковлевна БОГУСЛАВСКАЯ:
— В начале 2000-х текстильный фонд был временно переведен в 52-й зал. Это 25 тысяч изделий ткачества ручной вышивки, кружево, набойки и вязание. Для фонда сделано специальное оборудование, в систематизации принимали участие не одно поколение сотрудников. До 1992 года мы активно ездили в экспедиции, благодаря чему собрание пополнилось на 10 тысяч экспонатов. И вот это «временно» длится более 15 лет. А сейчас в связи с пресловутыми перекрытиями дворов нас гонят и из 52-го зала. Говорят, везите или в Михайловский замок (Инженерный дворец), или в Мраморный дворец. Но как можно оторвать работу с вещами от основного фонда? В корпусе Бенуа наше фондохранилище, которое специально для нас делалось в 1957 году. Я уж не говорю о том, что каждое перемещение экспонатов — это травма для них, поскольку везде условия температуры и влажности разные...
Сейчас открыта третья экспозиция в той части флигеля Росси, которую легендарный директор Русского музея Василий Пушкарев отдал специально экспозиции народного искусства. Она и сегодня единственная в стране, которая в 12 залах показывает развитие народного искусства с XVII века по сегодняшний день. И вот им предложено сократиться. Во имя чего музею наносится такой ущерб?
— Очень много вранья с этой якобы крайне необходимой реконструкцией, — продолжает Ирина Богуславская. — Говорили, нужны лифты для инвалидов. У нас в музее стоят лифты много лет, сейчас на них появились стыдливые записочки: «Извините, лифт временно не работает». Они ни разу не работали! Но под шумок заботы об инвалидах взялись рушить дворец! И все делается исподтишка. Ради чего переселять такое количество отделов, ломать экспозиции? У меня горы отзывов, когда люди приходят в восторг от нашей экспозиции и благодарят за то, что мы храним этот материал и показываем людям.
Я в Русском музее работаю 66-й год, из них 55 лет заведую отделом. И всегда эти дворики назывались вентиляционными. Наверное, Росси не зря их такими придумал и построил. Если сейчас их перекрывать, помещения музея, которые выходят в эти дворики, просто задохнутся. Идем дальше. Библиотека находится в том помещении, которое изначально было ей предназначено. Говорят, она переезжает в Михайловский замок, хотя там помещение не готово.
Удивляет позиция Минкультуры. Никто ведь внятно так и не может сказать, во имя чего великое переселение затевается и сколько оно будет стоить. Какая-то дикость и варварство — перекрывать дворы и уродовать здание Росси! Там же в экспозиционных залах будут пробивать стены и окна! Как можно?
Татьяна Алексеевна ПЕТРЕНКО, хранитель фонда древнерусского прикладного искусства, продолжает разговор:
— Самое сложное — переезд бронекладовой. Это помещения, которые удачно находятся во внутреннем дворе, у которых сейфовая дверь, там продуманы все стеллажи для икон, для прикладного искусства, и все в прекрасном состоянии, и климат там хороший. Здесь проводятся ювелирные экспертизы, там специальная подставка для электронных весов, потому что в любом помещении нельзя сделать точные измерения, они везде будут разные. А что в новых помещениях? Мы не знаем. Замдиректора по капстроительству Баженов ни разу не пришел к нам, не посоветовался. Едва ли он представлял, какие могут быть трудности. А сейчас все решается в авральном порядке. Я работаю более 40 лет в музее, для нас главное — не осваивание денег, а сохранность уникальных экспонатов, требующих специального хранения.
А что будет с дворцом? Это же шедевр Росси, это лицо Петербурга. Такой великолепной огромной лестницы в Петербурге больше нет. Тут все говорит о нашей победе 1812 года — поэтому он такой просторный, огромный, красивый, ориентированный на классику. Широчайший вестибюль с двумя входами, с колоннами, с великолепными фасадами. Вы радуетесь этой гармонии. И вот предлагают с левой стороны от главной лестницы переделать крыльцо, сделать стеклянный навес, который нарушит симметрию. Это варварство! В музее масса проблем, на которые средств катастрофически не хватает. Мы были бы рады ремонту, в котором нуждаются многие музейные помещения. Но эта реконструкция — вмешательство в стены, новые огромные лифты, которые в маленьких дворах должны как-то крепиться... Кто за все это понесет ответственность?
— Нам совершенно не хочется никакого противостояния, — заключают мои собеседницы, — но молчать при таком развитии событий совесть не позволяет.
P.S. Президиум Петербургского отделения ВООПИиК категорически не согласен «с предусмотренным проектом реконструкции и изменением облика всех четырех фасадов западного двора Михайловского дворца, превращением 10 оконных проемов на этих фасадах в дверные и с их закладкой». Градозащитники сочли «этот проект в целом нецелесообразным и искусственно усложненным», они обратились к властям с просьбой отменить варварскую реконструкцию. Что не мешает администрации ГРМ обещать установить строительные краны уже к 1 февраля.
