Существует ли на свете Дед Мороз? Этим вопросом задаются в основном дети — увязшие в прозе жизни взрослые от него только отмахнутся. А между тем старика, временно покинувшего свою резиденцию в Великом Устюге под Вологдой, я застала в Москве, на фестивале «История новогодней игрушки» в музее на Поклонной горе. И, несмотря на предновогоднюю суету, Дед Мороз снова нашел несколько минут для разговора с корреспондентом «Труда».
— Уходящий год был драматичным, тревожным. Отразилось ли это на письмах, которые вы получили от детей?
— Совсем плохих времен не бывает. Жизнь так устроена, что вперемешку с испытаниями людям посылаются и надежды, радости, счастье. Вспомним хотя бы, сколько удивительных мгновений принесла российским болельщикам победная Олимпиада в Сочи. Кому-то 2014-й подарил встречу с любимым человеком, кому-то — долгожданное пополнение в семье... Если же сравнивать письма ребятишек, я бы заметил отрадную тенденцию: пожелания мальчишек и девчонок стали добрее и доверительнее, в них реже просьбы начинаются со слов «дай» и «пришли».
— И много вам пишут?
— В год приходит 300 тысяч писем, из них на декабрь выпадает только треть. То есть диалог у нас круглогодичный. Прочитать все предновогодние письма сразу просто невозможно, некоторые приходится откладывать аж до весны. Если кто долго ждет ответа, не расстраивайтесь: отвечу сразу, как только прочту! В уходящем году мне написали из 19 стран мира. Помимо России много писем из Израиля, Германии. Конечно, из Белоруссии, Казахстана, Украины, Словакии, Словении, Чехии, Польши... Из Австралии были письма от детей Кости Дзю. Мне приходится много путешествовать по миру, и я убедился, что наши люди есть везде. Года три назад путешествовал в Антарктиду и по пути заезжал в ЮАР. Зашли на рынок, вдруг подходит один из продавцов: «Привет, друзья!» Оказывается, он участвовал в строительстве электростанции в Египте, которую помогал сооружать СССР. Помнит русских и то добро, которое они сделали.
— Как быть, если ребенок просит невозможного?
— Такое бывает. Тут надо помнить, что чудеса случаются. А вообще-то детям от взрослых нужно главное — внимание и любовь. Даже когда ребенок просит машинку, лошадку или коньки, ему прежде всего хочется, чтобы взрослые на несколько минут перестали куда-то спешить и суетиться, а просто сели и поговорили с ним. Обратили внимание! А про чудеса... Года четыре назад ко мне в Великий Устюг приезжала Лида Богданова из Выборга. У нее было чудесное желание — стать бабочкой. Проблема в том, что она инвалид, не могла ходить. Через год получил от нее письмо: она сделала первые шаги, а год назад стала актрисой выборгского театра. Теперь я почему-то уверен, что и мечта — порхать бабочкой — у Лиды обязательно исполнится! Я много где бываю: и в детские дома езжу, и в спецучреждения закрытого типа, и в колонии для несовершеннолетних. И поверьте, и там есть удивительно светлые, одаренные ребятишки. Недавно был в Санкт-Петербурге в хосписе, где лежат дети с тяжелыми патологиями. Вдруг оказалось, что они там сочиняют стихи. Сидит девочка, у которой ни рук, ни ног, и читает стихи — и еще какие! Столько в них и боли, и надежды, и невероятной искренности...
— А вы знакомы с коллегами — с Сантой, с финским Йоулупукки?
— А как же! Главный международный съезд зимних волшебников проводится в середине лета в Копенгагене. Мы там не только сказки рассказываем, но и вполне серьезные разговоры ведем. Например, Санта в этом году рассказывал, что в Европе приняли «закон о защите детей». Так там теперь нашему брату с бородой нельзя вот так просто подойди к ребенку, поговорить с ним, подарить что-то — это считается нарушением его прав. А мне кажется, нельзя лишать маленького человека права на сказку.
— Да, детям все труднее верить в ваше существование...
— Вообще-то верить стоит только в Бога, а меня достаточно просто знать в лицо. Я друг всех хороших людей на Земле — вот и все.
