Дуэт, так поразивший своим артистизмом жюри и телезрителей проекта «Две звезды», покажет в Москве новую программу «Зимний вальс». О грузинских песнях, тургеневских барышнях и первой шекспировской роли Дмитрий Дюжев рассказал «Труду».

— Эта концертная программа — логическое продолжение победы в проекте «Две звезды»?

— В некотором роде. Но с концертами мы выступаем постоянно. Уже было несколько больших туров по России, Америке и Украине.

— Тамара Михайловна исполняет песни на восьми языках. Пришлось ли вам выучить какие-то новые языки для этой концертной программы?

— Нет, поскольку абсолютно все песни — на русском языке. Мировые хиты из фильмов и мюзиклов также будут звучать в переводе. Но выучить я все-таки выучил кое-что. Благодаря общению с Тамарой не скажу, что научился грузинскому, но какие-то фразы уже понимаю.

 — Правда ли, что после вашего первого совместного выступления в проекте «Две звезды», песни «Арго», вы стали чуть ли не одним из любимейших российских исполнителей в Грузии?

— В Грузии мы вместе пока концертов не давали, так что точно сказать не могу. Но после того выступления телефоны у нас просто разрывались: со словами благодарности звонили мои приятели из Грузии, родные-близкие Тамары, звонили люди из русскоязычной диаспоры, живущие в Америке, Израиле, Германии, Франции. Я очень рад, что мы с Тамарой сразу правильно выстроили наши отношения, нашли внутреннюю линию, поняли, что хотим.

Знаете, как только мы впервые встретились, Тамара сразу спросила: «А вы думали над тем, зачем нам нужно участвовать в этом проекте?» Понимаете, для меня как драматического артиста это было особенно неоднозначное, рискованное предприятие. Сколько примеров того, как артистам, имеющим имя, предстающим в совершенно новом для себя амплуа в подобных телешоу, вдруг говорят: «Вы плохо это делаете, вы слабое звено, вылетайте».

Удивительно, но после этого популярность артиста резко снижается, рейтинг падает, да и репутация подмочена. Когда нам объявили, что мы открываем первую передачу проекта грузинской песней, политические отношения с Грузией на тот момент были более чем напряженными. В общем — на грани, пан или пропал.

Хорошо, что мы пошли на определенный эксперимент и решили рассказать в «Арго» свою историю, без налета застольного веселья. Начали с дудука — инструмента, который звучит в Грузии на похоронах. Тихо, вкрадчиво, печально, отдавая дань памяти всем трагедиям — войнам, неурядицам, национальным спорам. Чтобы потом перейти к практически латиноамериканским ритмам. Поднять людям настроение, доказать, что на земле есть место радости, пожелать всем мира и добра.

 — А дома сыну Ване поете колыбельные?

— Конечно. Люблю для него петь. А он, по-моему, любит слушать.

 — У него уже есть любимые песни?

— Ну что вы! Он пока слишком маленький, чтобы свои пристрастия явно выказывать.

— Дмитрий, а когда вообще у вас возникло желание петь — не для себя, а именно на публику?

— Не было такого, чтобы это случилось как-то вдруг, неожиданно: открыл рот — и «приходите посмотреть на чудо, он запел». Все как-то само собой, с детства складывалось. Я всегда любил петь и пел. Участвовал в каких-то конкурсах хорового пения. Создавал группу в школьные годы. Баловство, конечно, самодеятельность, но мы с ребятами искренне хотели стать известными музыкантами. Я в этой группе пел и параллельно учился играть на ударной установке.

Еще в школе одаренных детей мы ставили музыкальные спектакли. По окончании ГИТИСа я в течение четырех месяцев проходил кастинг на роль Квазимодо в мюзикле «Нотр-Дам де Пари». Прошел конкурс и был в четверке основных претендентов. Но на тот момент не складывалось: и тесситура для меня была слишком сложной, и бросить все, чтобы играть каждый день на износ только там, я не мог — у меня уже был театр, кино, телевидение. Жизнь сама расставила приоритеты.

— Ваша недавняя премьера в МХТ — «Дворянское гнездо»: тургеневские барышни, возвышенные чувства, давно позабытые речевые обороты. Трудно ли было вживаться, ловить ускользающую красоту утонченных отношений?

— Работа, несомненно, была проделана огромная. Спектакль, по сути, создали за очень короткий срок, всего за два месяца. Это колоссальный труд всех создателей постановки и актеров, в ней участвующих, их мера вдохновения, таланта, тонкого душевного состояния. Что до моего героя, то такие люди, как Лаврецкий, сегодня действительно редчайший случай. Понятно, что подобная история могла случиться и во второй половине XIX века, и в начале XXI. Но если и есть в человеке великодушие, то в современном мире эта черта характера скорее скрывается. Ее замалчивают или говорят о ней с явным пренебрежением.

Тем сложнее было делать героя созвучным нынешним людям. Скорее даже не героя, а антигероя. Ведь мой персонаж действует бездействием. Почему мы за него переживаем, а не принимаем за лентяя или человека мягкотелого? Потому что постепенно осознаем его мотивации и видим, как на наших глазах он становится героем. Лаврецкий ведь не наказывает изменившую ему жену, он оставляет ее, желает ей счастья, назначает приличную сумму содержания ежегодного и просит только не искать с ним свиданий.

И как складывается история потом, когда он встречает в родных местах девушку Лизу, с которой находит душевное единение, без которой не может жить больше. Какие поступки он совершает, как складывается вся эта жизненная ситуация в конечном итоге. Совсем молодые люди признавались мне после спектакля, что по ходу действия с их отношением к Лаврецкому происходили настоящие метаморфозы. Зрители сопереживают и аплодируют со слезами на глазах. На концертах же все абсолютно по-другому. Мы с Тамарой хоть и артисты, но живем в сегодняшнем времени, его и отражаем.

— Какие из ваших киноработ появятся в обозримом будущем?

— Скоро выйдет картина Атанесяна «Близкий враг», «Утомленные солнцем-2» Никиты Михалкова. Также я снялся в телефильме «Вербное воскресенье» и новелле Екатерины Двигубской в рамках проекта «Москва, я люблю тебя». Окончены съемки картины Юрия Кары.

 — Считается, что заветная мечта любого актера — роль Гамлета, а вам в фильме Юрия Кары «Гамлет. История продолжается» досталась роль Клавдия. Не обидно?

— Это шутка? Когда Кара предложил мне сыграть Клавдия, у меня даже мысли не было о другой роли. Конечно, поначалу я был крайне насторожен, ведь сколько интерпретаций этой роли уже было, сколько раз она сыграна мэтрами. Но когда понял всю сложность и драматичность этого персонажа и нашел, что мне рассказать в этой роли, немедленно согласился. Мне было интересно, что движет Клавдием: каким он был в детстве, его комплекс младшего брата, маленького мальчика, который вырос, решив стать главным и в конечном итоге единственным сыном, его упоение властью. Кстати, большая загадка: не Гертруда ли сама убила мужа для того, чтобы жить с его братом? Убийство за убийством, непрерывный накал страстей — такой, что сознание можно потерять. Безусловно, это история на все времена и вне времени.

Выбор

Три лучших фильма Дмитрия Дюжева

«Бригада» (2002)

Российская гангстерская 15-серийная телесага принесла Дюжеву (роль Космоса) популярность, хотя сериал критиковали за романтизацию бандитизма.

«Жмурки» (2005)

Роль бандита Семена в криминальной комедии Алексея Балабанова. В партнерах у Дюжева — «авторитеты» Никита Михалков и Гарик Сукачев.

«Остров» (2006)

Роль отца Иова в ленте Павла Лунгина в большой мере автобиографическая: сам Дюжев после смерти родных некоторое время жил в монастыре.