Внутриполитический год открылся символично - встречей Владимира Путина с руководителями ведущих средств массовой информации. Президент констатировал, что циркулировавшие в последнее время слухи о кончине свободной прессы в России сильно преувеличены. С ним, как показывают опросы общественного мнения, солидарно большинство граждан, которые видят, скажем, в широкомасштабном "наезде" на группу "Медиа-Мост" Владимира Гусинского не столько угрозу независимым СМИ, сколько справедливый антиолигархический "ход". Для жителей и телезрителей внешне ничего не изменилось: НТВ по-прежнему атакует власть, идеологическая дистанция между ультралевыми и ультраправыми изданиями и простор для разного рода обвинений в России по-прежнему на несколько километров больше, чем в любой цивилизованной стране. Широко распространен аргумент о том, что полностью свободной, независимой и объективной прессы вообще не существует, она всегда от кого-то зависит, а потому государственные СМИ ничуть не хуже, чем негосударственные, которые находятся под прочным влиянием своих владельцев и издателей. А значит, и некоторое усиление госконтроля над прессой - не во вред. Казалось бы, все в порядке.
Откуда же тогда озабоченность самих журналистов, множества наших интеллектуалов и политических кругов Запада проблемой свободы слова в России? И имеет ли эта озабоченность под собой какие-либо основания? И да, и нет.
Для того, чтобы понять, что такое свобода информации, надо сперва задать вопрос: "Свободная от кого?" В теории демократии и в развитых странах ответ однозначен: "От государства". Почему? Да потому, что главный "трюк" демократии (то, ради чего она вообще придумана и существует) - предотвратить узурпацию власти кем бы то ни было и тем самым избежать диктатуры. Угроза диктатуры может исходить по преимуществу от государства, и лучшей страховкой от нее является сильное гражданское общество. Гражданское общество - это все, что не государство. СМИ, принадлежащие власти, относятся к государству, негосударственные СМИ - к гражданскому обществу. Власть всегда и везде не любила и не любит независимую от нее прессу, а потому свобода слова всегда в опасности - таков политический закон природы. Но общество заинтересовано в существовании и процветании негосударственных СМИ, пусть несовершенных, потому что, если пресса не будет иметь возможность заниматься глупостями, тогда неограниченный простор заниматься глупостями получает власть. В этом контексте наступление правоохранительных органов на "Медиа-Мост", под каким бы предлогом оно ни осуществлялось, логично с точки зрения интересов государства, но не в интересах сильного гражданского общества. Отсюда - одна причина для беспокойства.
Другая порождена спецификой современного мира, который все больше становится информационным обществом. Сейчас страны делятся на богатые и бедные не по принципу наличия у них природных ресурсов (в Западной Европе и Японии никаких особых ресурсов нет), а по признаку достаточности или дефицита интеллекта, информации. Наибольшие шансы динамично развиваться, процветать, управлять глобальными процессами и остальным миром получают те страны, которые способны обеспечить свои элиты, интеллектуалов, население максимальным объемом разнообразной информации. Остальные оказываются на безнадежной периферии. Поэтому, когда любое государство пытается дозировать информацию, оно подрывает собственные конкурентные позиции в глобализирующемся мире. В этой связи примечательна концепция информационной безопасности России, подписанная президентом в прошлом году. Конечно, мы знаем, что никогда и нигде никакие концепции не были воплощены в жизнь, но настораживает пафос нашего документа. Там информационная безопасность понимается в первую очередь как защита информации, что актуальности не потеряло, но не является главным. Безопасность в современном мире зависит от способности увеличить информационные потоки, а не уменьшить их.
Я согласен с теми, кто считает, что в России независимая пресса есть. Более того, я уверен, что она и будет. Во-первых, Путин, безусловно, хочет оставаться членом элитарного мирового клуба, который еще называют "большой восьмеркой", а там уважение свободы слова является таким же правилом приличия, как использование ножа и вилки за обедом. Во-вторых, сохраняется плюрализм политических и экономических интересов, а значит, понадобятся самые разнообразные СМИ для их отстаивания. Согласен и с тем, что свобода прессы не может быть безграничной. Она должна существовать в рамках законов и политической корректности, чтобы не наносить урон интересам общества и государства.
Но некоторые не вполне цивилизованные тенденции на информационном поле вызывают беспокойство. Особенно, когда они исходят от центрального правительства, которое у нас традиционно является, по словам Пушкина, "единственным европейцем". Это плохой пример для регионов, ситуация в которых слишком хорошо известна - мало где выживают независимые от местного начальства СМИ. Боюсь, их может стать еще меньше.