На самом деле, прокомментировала эту сенсацию Смоленская площадь, в итоговом заявлении иркутского саммита выражена лишь готовность вести переговоры на основе всех имеющихся документов. В том числе и Совместной декларации 1956 года, в которой впервые упомянута возможность передачи японцам двух островов Малой Курильской гряды - Шикотан и Хабомаи. Однако внешнеполитическое ведомство России обращает внимание на то, что "стороны по-разному трактуют" Совместную декларацию.
Что это означает? Москва стоит на том, что в декларации сказано не об обязательстве, а только о согласии вернуть два острова. Притом - только после подписания мирного договора и в качестве жеста доброй воли. Именно в такой, а не в обратной последовательности, на которой настаивает нынешний премьер Дзюнъитиро Коидзуми, к тому же подтвердивший территориальные претензии Японии на все четыре острова.
В ответ МИД напомнил, что "российская сторона руководствуется необходимостью неукоснительного соблюдения всего комплекса интересов России, включая ее суверенитет и территориальную целостность".
Вместе с тем симптоматично использование в тексте заявления МИД таких мягких оборотов речи, как "поиск взаимоприемлемого решения", "взаимное сближение позиций", "отказ от односторонних, крайних подходов", "вести диалог в спокойном, конструктивном ключе". Набор куртуазных фраз свидетельствует об одном: мы не хотим, чтобы сенсационное заявление Иосиро Мори - даже если это просто пробный камень, хитроумный зондаж настроений кремлевского руководства - обесточило линию связи между Москвой и Токио. Достаточно того, что уже слегка заискрило.