В Москве завершился VI фестиваль симфонических оркестров мира. «Труд» считает, что, вступив в свою вторую пятилетку, праздник, у которого нет в мире аналогов, обрел новые силы.

Впервые фестиваль (кстати, учрежденный по инициативе Администрации президента России и поддерживаемый Министерством культуры РФ) прошел в июне 2006 года и сходу взял высокий старт. В том первом празднике участвовали действительно лучшие оркестры и дирижеры мира — Израильский филармонический (дирижер Зубин Мета), Оркестр Артуро Тосканини (Лорин Маазель), струнный оркестр Академии св. Мартина в Полях (Клаус Питер Флор), Оркестр Радио Франции (Мюнг Вун Чунг), наш Новосибирский симфонический (Арольд Кац)… С тех пор на этот смотр не раз приезжали истинные звезды, но постепенно в его организации стала наблюдаться некоторая инерция. Доходило до того, что приглашали действительно высококлассные коллективы, а о рекламе позаботиться забывали, и оркестры играли при полупустом зале.

В этом году интерес к празднику снова начал расти. Организаторы придумали очень симпатичное новшество — в каждой программе участвовал юный музыкант из числа стипендиатов Фонда Владимира Спивакова. Правда, идею, как часто бывает, «недокрутили» — было видно, что детские номера вдвигались в программы в последний момент, в большинстве случаев они слабо вязались со взрослой частью вечера, выглядя искусственными вставками. В самом деле, при всей симпатии к юной скрипачке Инге Родиной и исполняемой ею Интродукции и тарантелле Пабло Сарасате — какое отношение это выступление имело к циклу симфонических поэм Бедржиха Сметаны «Моя Родина», которые в тот вечер исполнял (причем великолепно) Чешский филармонический оркестр? Кстати, прозвучали все шесть поэм цикла, что в наших филармонических программах огромная редкость, обычно играют только вторую из них — «Влтаву». Из других «дорогих редкостей» программы назовем роскошно красивую Вторую симфонию румынского классика Джордже Энеску в исполнении бухарестского Филармонического оркестра под управлением Хории Андрееску.

Как всегда, в смотре участвовали и отечественные оркестры — Объединенный Саратовский под управлением Юрия Кочнева и Национальный филармонический, руководимый Владимиром Спиваковым. И все же кульминацией программы и самым аншлаговым стал концерт оркестра из Польши Sinfonia Varsovia под руководством легендарного композитора и дирижера Кшиштофа Пендерецкого.

Пендерецкого в России любят — и те, кто еще в 1960-е гонялся за пластинками его суперавангардных «Страстей по Луке», и те, кто в 1970-80-е годы узнал его гораздо более классичные симфонии, и те, кто на 850-летие Москвы слушали мировую премьеру его специально написанного хорового сочинения «Слава святому Даниилу, князю Московскому». Кстати, хоть композитор и живет в католической Польше, его интерес к русским, в том числе православным традициям велик — возможно, потому, что его отец был греко-католиком, то есть принадлежал к одной из ветвей православия. Об этом пан Кшиштоф напомнил на пресс-брифинге перед своим концертом — такие встречи со звездами традиционны на фестивале. Композитор рассказал, что не оставил и других своих замыслов, связанных с Россией. Это, например, крупное сочинение для баритона и оркестра на стихи Есенина, которое уже некоторое время находится в работе. Это и балет «Мастер и Маргарита» по роману Булгакова, который они с балетмейстером Юрием Григоровичем задумали еще два десятилетия назад, но потом Григоровича уволили из Большого театра…

Однако в нынешний приезд композитор снова встретился с хореографом, и возможно, старая идея все-таки будет воплощена. Разумеется, разговор не обошел Шостаковича — любимейшего композитора Пендерецкого. Гость вспомнил, как во второй половине 60-х годов приехал в Советский Союз по обмену между Союзами композиторов обеих стран, и как его музыку разругали в нашем Союзе композиторов, назвав формалистической, и только Шостакович «молчал и грыз ногти, потому что говорить плохо не хотел», а ничего другого в той ситуации, видимо, сказать было нельзя. «Мы встретились с ним позже за распитием водки и подружились, насколько композиторы вообще могут подружиться… Шостакович для меня самый великий симфонический композитор ХХ века, и даже в моей Пятой симфонии вы можете услышать нотки его влияния — например, в инструментовке», — признался Пендерецкий.

В правоте гостя мы убедились тут же, как и в его величайшем почтении к русскому коллеге: Шестую Шостаковича Пендерецкий не только поставил в завершение концерта, но для убедительности еще и бисировал ее финал, чем ясно дал понять, кто для него в этот вечер главный.

Кшиштоф Пендерецкий: «Я очень хотел, чтобы в «„Катыни“ звучала моя музыка»

В фойе Колонного зала знаменитый композитор ответил и на вопросы «Труда»

— Вы в эти дни даете еще один концерт — 17 июня в Кремлевском дворце. Как возникла его идея?

— Если концерт с Sinfonia Varsovia планировался заранее, то о выступлении в Кремле стало известно только месяц назад. Это идея Министерства культуры Венгрии — серия концертов в разных европейских столицах, связанная с тем, что Венгрия в этом году председательствует в Европейском Союзе. В программе «Прелюды» Листа, мой концерт «Метаморфозы» для скрипки с оркестром с г-ном Максимом Федотовым в качестве солиста и Седьмая симфония Бетховена.

— Комфортно ли будет симфоническому оркестру в 6000-ном зале с микрофонной подзвучкой?

— Вот именно, мне сказали, что там будет подзвучка, микрофоны. Естественно, я это не очень себе представляю. Там вообще бывают симфонические концерты?

— Крайне редко, иногда — оперы, чаще — балеты. А еще чаще — популярная музыка.

— Я даже не знал, где этот концерт будет проходить. Думал — в нормальном зале.

— Отказаться поздно?

— Сейчас уже нельзя.

— У нас большой резонанс имел фильм «Катынь» Анджея Вайды, где использованы фрагменты из Второй симфонии, «Польского реквиема» и других ваши партитур. Вы сами отбирали эти отрывки или Вайда?

— Ни я ни он, а один мой ученик. Специально для фильма я ничего не писал.

— Список фильмов с вашей музыкой довольно внушителен. Но это ленты в основном польские или американские. А не могли бы вы сделать фильм с каким-то из русских режиссеров?

— Почему нет, я не этого исключаю.

— А кого бы предпочли?

— Трудно сказать. Скорее важна тема. Вот в «Катыни» я очень хотел, чтобы была моя музыка, потому что мой дядя был замучен в Катыни.