В Польше существовал своего рода трагический культ Катыни. Даже те поляки, которые потеряли там своих дальних родственников, считали эту трагедию своей. Так же относился к катынскому расстрелу погибший президент Польши Лех Качиньский…
10 апреля около десяти часов утра Лех набрал по телефону своего брата Ярослава.
— Вы уже сели? — поинтересовался Ярослав. Он собирался лететь вместе с Лехом, но в последний момент остался в Варшаве
— Нет. Уже скоро приземлимся…
Лех с самого детства привык, что его
Но отменять визит было нельзя. Несмотря на то что его родители не были связаны с катынской трагедией, Лех всегда воспринимал ее как личную. Говорили, что он буквально одержим Катынью. Он считал делом чести добиться от России признания вины за гибель 20 тысяч поляков. Качиньский никогда не любил отступать:
В 31 год Лех Качиньский стал юридическим советником забастовочного комитета Гданьска. Бунтари требовали свободы и демократии. Лех знал, что обрекает себя на преследования и не сильно удивился, когда его арестовали. Это была обычная судьба для революционера. В его окружении сидели почти все. В тюрьме он провел 11 месяцев.
Их телефонный разговор с борта самолета продолжался недолго. Лех спросил брата о самочувствии мамы и попрощался. Самолет должен был идти на посадку. До начала церемонии оставалось чуть больше часа. В чествовании погибших в Катыни должны были принять участие более 800 поляков. Президент никак не мог позволить себе заставлять их ждать. Это было не в его характере. И слишком принципиальным событием была для него катынская церемония.
…Белорусские диспетчеры предлагали пилоту посадить самолет в Минске или Москве. Однако для президентского визита такой поворот был равносилен провалу. Многие из тех, кто знал Леха Качиньского, уверены: президент не мог не настоять на посадке. Такие случаи уже бывали раньше…
Любопытно, что неприятности с самолетами Качиньского происходили как по расписанию. Правда, все они заканчивались благополучно. 5 декабря 2008 года в Южной Корее его лайнер попал в зону сильной турбулентности, и пилот не смог с первого раза посадить воздушное судно. А в 2009 году оба польских правительственных самолета
Ярослав много раз просил своего брата быть аккуратнее с самолетами. Он вообще панически боялся самолетов. Как будто
«Я упаду, и, скорее всего, на самолете», — заявил однажды Качиньский в интервью польскому телеканалу TVP. Все восприняли это как шутку. Конечно, это и была шутка…
…Что именно произошло в салоне
— Топливо позволяет, сделаю один заход и пойду на запасной аэропорт. Если не сяду… — сообщил Аркадиуш Протасюк диспетчерам и начал снижение.
