МАРК МИНКОВ: ЭКОНОМИТЬ НА МУЗЫКЕ НЕБЕЗОПАСНО

Главная Жизнь 01:01 26 Ноября 2004 139

Вчера ему исполнилось 60. Ученик Арама Ильича Хачатуряна, он автор оперы "Волшебная музыка", мюзиклов "Робин Гуд" и "Мустафа", балета "Разбойники", оратории "Колокол", фортепьянных и струнных концертов. Однако широкой публике Марк Минков известен прежде в

Стародубец Анатолий

Напечатать

- Марк Анатольевич, вы сильно волновались, поступая к Хачатуряну в Московскую консерваторию?
- Когда на вступительных экзаменах я играл на рояле свои сочинения, то нажимавшая на педаль правая нога дрожала в коленке. Шутка ли, меня слушал сам Хачатурян - живой классик, чьи произведения уже тогда, в середине 60-х, входили во все музыкальные хрестоматии. И когда Арам Ильич меня взял к себе в класс - это было счастье.
- Учиться было интересно?
- Мы все - пять однокурсников - приходили к нему на урок в одно и то же время. И каждый показывал, что он сочинил за неделю. Если сегодня похвалили, скажем, Минкова, то каждый из кожи лез вон, чтобы к следующему занятию Арам Ильич отметил его. Такой был метод преподавания. Хачатурян считал, что вся наша жизнь - соревнование и чем раньше начинаешь к этому привыкать, тем лучше. Он был, как теперь говорят, харизматической личностью. Если любил, то всей душой, а если разочаровывался, то это было что-то ужасное. Когда ученик валял дурака и не оправдывал ожиданий, Хачатурян умел как-то так смотреть и говорить, что студент был готов сквозь землю провалиться со стыда.
Арам Ильич был очень внимательным к своим студентам. Интересовался, как мы живем, чем питаемся. Помню, однажды в сильный дождь мы с Хачатуряном вышли из Консерватории. Когда проходили мимо обувного магазина, он вдруг говорит: "Мы должны зайти. Я хочу купить вам ботинки". Мне стоило немалых усилий отговорить его от этой затеи. Но в другой раз в нотном магазине он купил и тут же подарил мне шикарно изданную партитуру оперы Жоржа Бизе "Кармен". И я не нашел силы отказаться.
- Почему самые талантливые ученики Хачатуряна - Микаэл Таривердиев, Алексей Рыбников, Владимир Дашкевич и вы - сделали себе имя благодаря сочинениям для кино и драматического театра, а не в академической музыке?
- Я сам об этом часто задумываюсь. Наверное, время такое. Вот у меня, например, на стихи Федерико Гарсиа Лорки есть вокальный цикл "Плач гитары", который входил в обязательную программу трех конкурсов имени Чайковского. Но кто, кроме конкурсантов и жюри, его знает? А ведь композитору хочется, чтобы его музыку услышало как можно больше народа. А кинематограф такую возможность дает. Когда ко мне обратились с предложением написать музыку к первому моему кинофильму, я с удовольствием откликнулся. В советские времена композитор в кино мог пригласить для записи своей музыки любой состав симфонического оркестра и хора. Все расходы исправно оплачивало наше огромное и совсем не бедное государство. Для композитора - это просто рай.
Сейчас все по-другому. Недавно был на вечере оркестра Госкино. Это уникальный коллектив, но работы у него теперь немного. Российские продюсеры экономят на музыке. Это опрометчиво и небезопасно. Мы рискуем остаться на задворках киномира. В западном кино музыка - важный компонент любой картины, и ни один успешный проект последнего времени не обошелся без мощного саундтрека - такого большого количества музыкального материала, что его потом выпускают отдельным диском.
- Вы, наверное, долго трудились над знаменитой песней "Наша служба и опасна, и трудна" к сериалу "Следствие ведут Знатоки"...
- Минут десять. Мне позвонили с телевидения и заказали музыку к телефильму о милиции: песню и несколько разработок на ее тему. Я говорю: "Давайте стихи". Отвечают: "Их еще нет. Сначала напишите музыку, а стихи будут сочинены потом". Я тут же сел за рояль и все сочинил. Но сразу звонить "на телевизор" поостерегся, боялся, подумают, что я халтурщик. А слова впервые мне показали уже во время записи фонограммы. Говорю редактору: "Это же неблагозвучно: "Если кто-то кое-где у нас порой". Редактор многозначительно посмотрел в потолок и сказал, что возражение не принимается, потому что "сверху уже получено добро". В то время такие фильмы утверждали в Министерстве внутренних дел.
Даже в самых радужных мечтах я не мог себе вообразить такого успеха песни из "Знатоков". За прошедшие с тех пор 30 лет с работниками милиции у меня складываются исключительно хорошие отношения. Даже гаишники не штрафуют, когда узнают, что я автор "Нашей службы".
- Вы довольны "Новыми Знатоками" Владимира Хотиненко?
- К сожалению, у нового сериала нет того успеха, того зрительского отклика, что был у его предшественника. Видимо, время Знатоков - интеллигентных, добрых и деликатных следователей - ушло. Сейчас телеканалы заполонили "менты", которые зачастую мало чем отличаются от тех, кого они ловят. И зрителю, глядя на экран, теперь совсем непросто разобраться, где добро, а где зло. Песни, которые раньше пели воры на сходках и приблатненная шпана в подворотнях, доносятся теперь из радиоэфира и почти что из каждого музыкального киоска. Почему так? Очевидно, в элиту выбилось много выходцев из криминального мира. А кто платит, тот и заказывает музыку.
- Ваши песни - это самые проникновенные вещи в пестром репертуаре Аллы Пугачевой 70-80-х годов. Почему вы с тех пор больше не работаете вместе?
- Первоначально все эти песни были написаны для театра и кино. "Не отрекаются любя" впервые прозвучала в спектакле Театра им. Пушкина, "Летние дожди" - в постановке Центрального детского театра, песню "А знаешь, все еще будет" заказала Киностудия имени Горького, "Ты на свете есть" - главная тема дебютного фильма Карена Шахназарова "Добряки". Потом уже Алла Пугачева стала петь их с эстрады.
Вот только "Монолог" я сочинил без всякого заказа, отдыхая в Рузе. Пугачева ее спела замечательно. На мой вопрос: "Почему ты ее редко поешь?", она ответила: "Мне кажется, это реквием по мне". Там есть такие строки: "Уж сколько их упало в эту бездну, / Разверстую вдали! / Настанет день, когда и я исчезну / С поверхности земли". Я попытался переубедить Аллу, дескать, Марина Цветаева сочинила это стихотворение в 1913 году, после чего прожила еще 28 лет. Но Пугачева осталась при своем мнении. Я с Аллой работал с удовольствием. Но когда однажды в телевизионном концерте она спела трагический "Монолог", а потом сразу же веселую "Белая панама", я просто растерялся. Как это можно соединить?..
- Несколько ваших песен исполнила замечательная и недооцененная певица Жанна Рождественская. У вас не было желания сделать из нее звезду уровня Пугачевой?
- Хорошая была певица, с сильным голосом. Но она не смогла как следует раскрутиться на эстраде. Исчез с подмостков и любимец девушек Советского Союза Яак Йоала, который удачно спел мою песню "Из памяти уходят имена". Мне сказали, что он сейчас преподает вокал у себя в Эстонии. Его там прозвали "красным соловьем" за то, что он когда-то пел по-русски. Мне бы хотелось через вашу газету передать ему привет. Из "моих" исполнителей удачно сложилась судьба у Валентины Толкуновой, которая дала жизнь песне "Мой милый, если б не было войны".
Увы, я не умею "делать звезды". Моя профессия - музыку сочинять. Сейчас у нас в мегазвездах ходят те, в кого вкладывают большие деньги, поэтому они и не вылезают из телевизора. Появилась даже "Фабрика звезд". Это странно, ведь настоящие звезды, они ручной работы требуют. Недавно на глаза попался огромный рекламный щит у дороги: "Первый диск новой звезды" и фото никому неизвестной девушки. Хочется спросить: какой звезды? Этим словом могут называться Ростропович, Башмет или, допустим, в своем жанре - Пугачева, но не какая-то девчушка, которая еще ничего такого не сделала. Маяковский говорил: "Если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно". Только вот кому нужны такие звезды?
- Когда вам интереснее было работать в театре: в советское подцензурное время или теперь, когда вроде бы все можно говорить, но роль цензуры выполняют деньги - точнее, их отсутствие?
- Я любил театр всегда. Хотя по сравнению с кинематографом не так уж много для него писал. От "моих" спектаклей советской поры остались только песни, которые ушли в народ и продолжают звучать. К сожалению, до сих пор не поставлена моя опера "Белая гвардия" по роману Михаила Булгакова на либретто киевского поэта Юрия Рыбчинского. Очень хочется, чтобы постановка была на достойном уровне, поэтому пока от предложенных мне сомнительных вариантов я отказываюсь.
Недавно в Московском ТЮЗе прошла премьера музыкального спектакля про Тома Сойера и Гекльберри Финна под названием "Необычайные приключения Т.С. и Г.Ф.". Его поставили Генриетта Яновская и Рузанна Мовсесян с командой замечательных поющих актеров. Там звучат 10 моих новых песен. Стихи к половине из них сочинил поэт Юрий Ряшенцев. Одну вещь на собственные слова я написал в стиле, сочетающем черты спиричуэлс (культовое негритянское песнопение) и русской народной музыки. Там рефреном идет фраза: "Папа, не пей!" Спектакль хорошо принимают. В театральных рейтингах он занимает верхние строчки. И скоро мои "томсойеровские" песни выйдут отдельным диском.
Удачно складываются творческие отношения с режиссером Леонидом Трушкиным. Я написал музыку к его спектаклям: "Поза эмигранта" с Меньшовым и Алентовой, "Ужин с дураком" с Хазановым и Басилашвили, "Смешанные чувства", где главные роли сыграли Чурикова и Хазанов. Кстати, Геннадий Викторович сказал, что моя музыка помогает ему на сцене вживаться в материал. Думаю ли я об этом, когда сочиняю? Нет. Я пишу то, что нравится мне. А если музыка понравилась мне, то ее и актеры примут, и публика полюбит.

Напечатать

Жизнь 00:04 / 04 Октября 2024 32873

Далеко от Москвы

Музейную экспозицию в Кронштадте пополнят весомые раритеты

Юрий Совцов, ведущий рубрики

Труд

П. Г. Жарков. Портрет Петра I. 1796 г. Фото: © Vadim Nekrasov, globallookpress.com

Предания старины глубокой порой лежат рядом с нами, но дотянуться до них очень непросто. Надо быть любопытным и настойчивым. К счастью, такие люди среди нас все еще есть, и их немало. Привет от Петра...