ДУША БОЛИТ

Главная Жизнь 01:01 26 Июня 2002 178

ДУША БОЛИТ

На днях в Красноярске посетитель отдела соцзащиты напал с ножом на сотрудницу. Ему показалось, что она невежливо ответила на вопрос. Чуть раньше пациент психоневрологического диспансера, придя на прием, нанес четыре ножевых ранения врачу... Увы, с душевно

Рак Любовь

Напечатать

- Много тут - от безнаказанности, вседозволенности, распущенности, - говорит главный врач Красноярского краевого психоневрологического диспансера Михаил Соколов, - каждый такой больной четко знает, что ничего, кроме больницы, ему не будет. Наши законы защищают психобольных, но никому почему-то не приходит в голову, что защищать нужно и здоровых, разумных людей. Мы не имеем права приехать к больному домой, понаблюдать, поговорить с семьей, с соседями. Не имеем права пригласить его к себе в поликлинику, посмотреть, рекомендовать лечение. Не имеем права положить в больницу даже с бредом, потому что якобы нарушаем права человека.
В диспансере у Михаила Петровича сейчас находится пациент, в 13 лет убивший собственного отца - одним ударом ножа в спину. Сначала подросток лечился в детском отделении Атамановской больницы, затем его перевели в Красноярск, однако ощутимого улучшения нет. Мальчик ведет себя, как звереныш, по определению врачей - это потенциальный серийный убийца. Содержать его надо бы в больнице специализированного типа, под охраной, но поскольку на момент убийства подростку не было 14 - нет и никакого судебного решения. А чтобы оно появилось, больного надо, выходит, выписать, дождаться, когда он убьет еще кого-нибудь, и вновь лечить - уже на законных основаниях.
Система принудительного лечения, существующая в нашей стране, противоречива и парадоксальна. В советские времена больные, признанные невменяемыми, содержались в двух типах лечебных учреждений. Либо в обычных психбольницах, если речь шла о не слишком серьезных преступлениях. Либо - в больницах строгого наблюдения, фактически тюрьмах с палатами типа камер, колючей проволокой, автоматчиками и собаками. Таких заведений на весь Советский Союз было четыре - и попадали туда за самые тяжкие грехи. Из Красноярска опасных больных возили и возят аж в поселок Сычевка Смоленской области.
В перестроечные годы для лиц психически нездоровых приказом Минздрава было решено создать учреждения третьего, промежуточного типа - и они появились во всех регионах. Больницы специализированного типа, предполагалось, будут не только лечить, но и помогать людям вернуться в общество полноценными гражданами. С пациентами должны были работать не одни психиатры - и психотерапевты, и психологи, и социальные работники. Здесь планировалось открыть самые разные мастерские, чтобы больные не просто лежали и отдыхали - занимались полезным делом. Однако, поскольку контингент был все-таки тяжелым, в палатах решено было оставить решетки и выставить посты охраны.
Средств для создания придуманных особых условий не нашлось ни в стране, ни в регионах. К примеру, в Красноярском крае все психиатрические учреждения второй год финансируются лишь на 50 процентов, денег не хватает на питание, медикаменты, зарплату медперсоналу. В результате больницы специализированного типа отличаются от обычных только наличием охранников у входа, которые, кстати, тоже обходятся в копеечку. Краевая психиатрическая больница N 4, открытая в Ачинске в середине 90-х, недавно прославилась на всю страну как раз скандалом с охраной. Молодые люди из вневедомственного подразделения, заключившие договор с медучреждением, устали ждать зарплату и просто ушли с поста.
- Между прочим это уже случилось, - рассказывает главный врач Ачинской больницы Валерий Юшин, - лет пять назад у меня тоже сняли охрану. Тогда один больной, угрожая заточкой, которую он смастерил из металлической пластинки (такие вставляются в задники ботинок), захватил медсестру. Он в нее, видите ли, влюбился и потащил девчушку на мороз, мотал ее в одном халатике по стройке. Благо милиция быстро приехала и его поймали, сестричка только ангину заработала. А в последний раз все обошлось, хотя один на один с больными мы оставались три дня - персонал у нас в основном женский, конечно, дамам было страшновато. Вневедомственная охрана - организация коммерческая, ребята там капризные, захотели - пришли, захотели - ушли. А у нас - постоянные задержки по зарплате, больничное белье в прачечной мне и то не отдают, потому что задолжали мы им 160 тысяч. На ремонт денег нет, на инвентарь, на лекарства, вообще ни на что.
Как сообщил главный психиатр края Борис Андрияшев, в Ачинской больнице решено создать собственную службу безопасности. С 1 мая в штатном расписании появятся соответствующие должности, если краевая администрация даст добро - пока же все необходимые документы лежат там без видимого движения. С другой стороны, а стоит ли игра свеч? Ведь при огромных затратах специализированные больницы не выполняют тех функций, которые на них возлагались.
Да, там содержатся убийцы, насильники, любители свежих трупов и прочая нечисть, но точно такие же преступники находятся сегодня и в обычных психиатрических лечебницах, причем если в Ачинске их полторы сотни, то в Тинской людей, отправленных на принудительное лечение, в два раза больше. Принято считать, что в последнее учреждение попадают исключительно неопасные типы, совершившие нетяжкие правонарушения. На самом деле это не совсем так.
Допустим, больной, признанный невменяемым, совершил убийство. Решением суда его направили на принудительное лечение в Сычевку. Пролечившись там некоторое время - а каких-то определенных сроков для содержания таких лиц под стражей у нас в стране не существует, каждые полгода медики обязаны представлять свои заключения в суд - он отправляется на более мягкий режим. Сначала в Ачинск, затем в Тинскую, а потом - вообще на свободу. Один и тот же убийца проходит все три инстанции и в конце концов опять оказывается на улице. При этом никакой врач никогда не гарантирует вам, что больной излечился окончательно и бесповоротно. Но те же доктора не могут опасных для общества личностей не выписывать - колесо-то вертится без остановок, в той же Сычевке койко-мест просто не хватает.
- Наша система работает вхолостую, - говорит Михаил Соколов. - А больницы специализированного типа - лишнее, надуманное звено, ничем, кроме болтовни, не подкрепленное. В той же Тинской, а я проработал там главным врачом 17 лет, перед моими глазами прошли сотни и тысячи. Там нет никакой охраны. И вся хозяйственная работа держится именно на таких больных - и строят они, и ремонтом занимаются, и на ферме, на полях трудятся. А в Ачинске их согнали в бетонные стены, поставили решетки - и успокоились. Нужно быть грамотным специалистом, ухо держать востро и дисциплину поддерживать - и среди персонала, и среди пациентов, тогда никаких ЧП не возникнет. С другой стороны, опыт зарубежных стран подсказывает, что если преступление совершено, оно должно быть наказано, даже если речь идет о больном человеке. Там в случае, когда психически нездоровые люди, например, убивают, они находятся в больнице строгого режима полсрока, которые полагаются за убийство по Уголовному кодексу, допустим, не 15 лет, а семь с половиной. А если они лишили кого-то жизни после выписки, во второй раз, - то больше никогда не покидают стен клиники.
В свое время Михаил Соколов и еще несколько главных врачей психиатрических учреждений разных регионов обращались и в Министерство юстиции, и в Министерство здравоохранения с предложением: хотя бы обсудить такой вариант. Им ответили: это негуманно. А гуманно подставлять под нож себя или, Боже упаси, наших детей?

Напечатать

Жизнь 00:07 / 22 Ноября 2024 17117

Год семьи обернулся годом разводов

В официально объявленный Год семьи в России зафиксирован антирекорд по разводам. Вот такая неожиданность

Ирина Хмара, спецкор «Труда»

Труд

Социологи «утешили: снижение числа зарегистрированных браков наблюдается во всем мире. Фото: Imago/Zoonar.com/Dmitrii Marchen, globallookpress.com

Чиновники и радетели о традиционных ценностях изо всех сил агитируют за крепкую семью, а в стране сейчас распадаются 8 браков из 10. Печальную статистику за первую половину текущего года привели загсы:...