Слава орловских рысаков осталась почти что в прошлом. Почти — это потому что есть еще у этой замечательной лошади ангелы-хранители. С одним из них, Константином Келешем, что разводит рысаков в гагаузском городке Чадыр-Лунге на юге Молдавии, мы вас познакомим.
Да, именно так: гордость российского коневодства, знаменитые орловские рысаки, нарядные, статные и выносливые, давно прописались на молдавском юге. Как ни странно, госпредприятие по выращиванию племенных лошадей «Ат-ПроЛин» пережило перестройку, развал колхоза, смутное безвременье. И сегодня жизнь здесь теплится, хотя по всем законам, лошадиным и человечьим, она могла бы давно угаснуть. Но все уперлось в этого человека, с детских лет (а любовь к лошадям и связанная с этим профессия передаются в его семье из поколения в поколение) крепко сидящего в седле. Именно одержимость Константина Келеша помогла сохранить племя, когда не было ни денег, ни воды, ни света, ни кормов.
Он отлично помнит день, когда впервые услышал слово «рысак»...
— Отец его произнес — и как будто рядом что-то громыхнуло. Так я стал заядлым «орловцем». Заболел ими, вырезал из журнала «Коневодство и конный спорт» все заметки, связанные с этой породой. Когда я выезжал верхом в город, на машины не смотрел никто...
В этих краях к лошадям всегда было особое отношение. При конезаводе Константин Васильевич организовал музей. Старые фотографии рассказывают о выставках столетней давности, о старых заводчиках.
— Друзья из России помогли найти воспоминания великого Якова Ивановича Бутовича, который когда-то помог сохранить орловскую породу, о бессарабском коннозаводчике Леониде Александровиче Руссо. «Я впервые посетил Бессарабию, — пишет Бутович. — Благодатный край юга России...» Лошади Руссо выигрывали в Одессе, Киеве, Санкт-Петербурге... Недавно я увидел копии архивных фотографий микэуцкого конезавода. Узнал, кто владелец оригиналов, позвонил — надеялся, что сможем издать воспоминания вместе с фото. Оказалось, что он уже все продал в Румынию.
Когда Руссо был вынужден эмигрировать, лошадей национализировали и отправили в Курганскую область. Конюхи не решились отпустить с чужими людьми племенных кобыл и жеребцов и ушли с ними, оставив семьи и дома. Говорят, отчасти своей славой Шадринский конный завод обязан бессарабскому пополнению.
Константин — из той же породы, что старые микэуцкие конюхи. Большой, с обветренным лицом и тяжелым взглядом, в видавшем виды камуфляже. Когда в слякоть машина не может подойти к ферме, таскает огромные тюки. Нет воды — с конюхами ведрами наполняют цистерну из старого колодца. Но за суровой мужиковатой внешностью скрывается тонкая душа. На его рисунках жмутся к мамкам перепуганные голенастые жеребята, несутся по ипподрому рысаки с горящими глазами, летят над полем кобылы...
— Когда остаюсь на ночь, сижу с ними в конюшне, рисую. Раньше только графику себе позволял, живописи побаивался. Потом стал писать маслом.
Было дело, Константину пришлось продавать свои работы, чтобы прокормить лошадей. Но сам он не хочет развивать эту тему — чувствуется, как больно человеку дается такой выбор: или лошади, или картины. Впрочем, это не единственная трудная дилемма в его жизни. Есть и такая: либо корма для лошадей, либо зарплата для сотрудников хозяйства. Когда колхоза не стало, по Молдавии прокатилась программа «Пэмынт» («Земля»), которую в народе быстро переименовали в «Мормынт» («Могила»). Не стало в Чадыр-Лунге фермы на 1,6 тысячи голов крупного рогатого скота, пропали птицеферма, овцеферма, свинооткормочное предприятие на 54 тысячи голов. А конезавод устоял. Не благодаря, а вопреки.
— Нас тогда оставили без воды, света, без кормов и зарплаты. Помогали кто чем мог, а лет 10 назад мы стали госпредприятием.
Конезавод — как чемодан без ручки. Выбросить жалко, а нести тяжело. На год надо бы тысяч сто долларов, а выделяют половину, да и то нерегулярно.
— Поступили деньги — думаю, купить корма или дать зарплату. Возьмешь корма, люди уйдут, дашь зарплату — кормить лошадей нечем. Так и крутимся.
В этом году в Кишиневе разразился скандал вокруг столичной конно-спортивной школы: там лошади голодали. Виной тому — неразбериха, смена руководства. Горожане, узнав о беде, бросились на помощь: мешками везли яблоки, морковь, капусту, ячмень: Но спасти успели не всех. У Келеша наоборот: лошади сыты, а люди концы с концами не сводят. А недавно он получил от государства новый удар. Его конезавод включили в список предприятий, подлежащих приватизации. Да еще и по цене, которая втрое ниже балансовой стоимости, — менее 50 тысяч долларов.
— Я вот спросил чиновников: кто из вас может определить племенную ценность лошади? Никто. А я могу. Потому что могу рассказать родословную каждой вплоть до родоначальника- жеребца Барса I. А они разве что закупочную цену установят, когда отправят лошадей на мясо.
Константин рассказывает, что после решения о приватизации ему стали звонить со всей Молдавии. Предлагают пикетировать правительство. Все это уже было, и не раз. Еще при Хрущеве, который хотел обогнать Америку по надоям молока и решил, что лошади объедают коров, на бойню отправляли целые конезаводы. На мясо шли жеребые кобылы и чистокровные жеребцы. После этого прокатилась волна самоубийств заводчиков. Келеша упрекают в том, что он человек старой формации. Но иначе фермы бы не было. И сегодня, пожалуй, только он может отстоять ее снова. Его старый друг Борис Бызов из Уральского коневодческого союза написал такие строки: «Мы попросим там Спасителя, / Да ударим по рукам, / Чтобы ангела-хранителя / Он приставил к рысакам...»
...Пока мы говорим с Константином, поодаль, среди диких маслин пасутся племенные матки, наслаждаясь непривычно теплыми зимними деньками. Белогривая Ласточка и вороная Лапландия время от времени посматривают в нашу сторону, ожидая, что их позовут. Они не знают, что их ангел-хранитель готовится к новому испытанию.
Штрихи к портрету
Константин Келеш — заводчик орловских рысаков, член Международной судейской коллегии по экспертной оценке лошадей и Ассоциации рысистого коневодства «Содружество». А еще он художник, его графические работы выставлялись в Германии, во Франции, в России. Российский совет по сохранению орловского рысака издал альбом его рисунков, а в Италии вышел его настенный календарь.
