Новости
Пряхин Георгий
Зигмунда Станкевича впервые увидал 22 августа 1991 года. Обстоятельства знакомства были любопытные. Мне, тогда консультанту президента СССР, предложили перебраться со Старой площади в Кремль, где по известным причинам образовалось немало пустых кабинетов. Поселял меня интеллигентный молодой человек, в котором не было ничего от высокопоставленного "завхоза" - если не считать тяжелой связки ключей, явно тяготившей его. Предложил мне самому выбрать апартаменты, но я сказал, что не готов к такому размаху демократии, и тогда Зигмунд, улыбнувшись в свои прибалтийские усы, открыл мне первую попавшуюся - из опечатанных - дверь.
И только в декабре, когда нас всех "вынесли" из Кремля, я случайно узнал, что эти несколько месяцев просидел в кабинете маршала Ахромеева, которого знал и уважал. Кабинет был крошечный, со старыми дубовыми панелями, с люстрой 50-х, на которой и повесился человек чести в маршальских погонах, и почему-то (тоже, наверное, в стиле 40-х-50-х) с огромной приемной, в которой моя еще цековская секретарша смотрелась куда величественнее, чем сам хозяин кабинета.
Как позже выяснилось, к завхозным делам Зигмунд отношения не имел - так, оказался по случаю под рукою у начальства. Молодой ученый - юрист, недавний аспирант, он был одним из тех, кто...
В эти дни исполняется шесть лет со дня смерти писателя Владимира Максимова. Он герой этой главы романа Георгия Пряхина "Дом Скорби". В романе как минимум две повествовательные линии. Первая - о конкретном трагическом событии - гибели молодой четы. Вторая линия - сугубо документальная. Автор, в прошлом один из ближайших сотрудников М.С. Горбачева и сегодня поддерживающий с ним близкие отношения, рассказывает о политических событиях в СССР того же периода - конца 80 - начала 90-х. Повествование замыкается на одном человеке - Сергее Гусеве, от имени которого ведется рассказ. Итак, писатель Владимир Максимов, высланный в свое время из СССР и нашедший пристанище в Париже, возвращается в новую для себя страну...
В Театре Гоголя шла пьеса по произведениям Максимова. Емельяныч прибыл из Парижа на премьеру. Прибыл, как всегда, поездом, спальным международным вагоном, заметно, щегольски отличавшимся от скучной вереницы других, сугубо внутреннего назначения - вагон цельнометаллический, шлифованный, словно гигантская пуля на колесах. Во все годы, в которые Сергей знал Максимова, тот приезжал в Москву из Парижа или из Брюсселя исключительно поездом. Самолеты не любил - возможно, потому, что в свое время высылали его из Москвы, как особо ценную бандероль, самолетом.
В Париже у Максимова квартира, а в Брюсселе - дом, "комод", искусно вписанный в средневековую...
