- Валерий, вы только что вернулись из Парижа. Можете себе позволить отдых в разгар телевизионного сезона?
- Во Францию я ездил не отдыхать, а на съемки 16-серийного телефильма "Красная капелла", который делает режиссер Александр Аравин. Это история о шпионской сети, организованной нашими разведчиками в Европе во время второй мировой войны. В Париж у нас запланировано две экспедиции. Первая только что завершилась. Впечатлений - масса. Чего только стоит одно зрелище, когда полиция перекрывает движение на мосту Александра III и там появляются актеры в костюмах 40-х годов и автомобили того же времени.
- А не связана ли ваша поездка еще и с продвижением наших сериалов на Запад?
- Мы не ходим по западным телеканалам с кассетами. Все интересное, что у нас выпускается, само собой попадает в сферу внимания западных продюсеров. Например, сериал "Бригада" уже включен в каталог "Бетта-фильм" - одной из крупнейших в мире компаний, занимающейся продажей телесериалов.
- Известно, что идеи "Бригады" "пошли в народ", вдохновленная фильмом молодежь начала создавать скопированные с фильма бандитские объединения. Не нарушили ли вы заповедь врачей - не навредить?
- Мне кажется, что разговоры о бандитских шайках, скопированных с фильма, во многом домыслы. Если бы существовали точные данные, сколько в стране заведено уголовных дел по "бригадам", можно было о чем-то размышлять. Но таких данных нет. По этому вопросу Российский канал провел собственное исследование, которое показало, что между преступностью и фильмом прямой связи нет. Вообще пафос вашего вопроса кажется мне опасным. Получается, что мы живем в стране идиотов, где все, что транслируется по телевизору, может быть воспринято как руководство к действию. А для художника это такая степень внутреннего зажима и самоцензуры, при которой он не может почти ничего рассказать.
- Как-то вы сказали, что сериалы - это "архив эпохи", по которому можно составить свое представление о времени. Неужели героев нашего времени вы видите именно такими, как в "Бригаде"?
- Я никогда не говорил, что именно там воплощен герой нашего времени. Но "Бригада" - это, безусловно, часть проживаемой нами жизни. Разве не было коротко стриженных парней в спортивных штанах, которые выколачивали дань из торговцев в ларьках? Часть архива эпохи - и сериал "Закон" - история про судью, который пытается разобраться, как ему жить: по закону или по совести. Немало о нас рассказано и в сериале "Тайга"...
- В Интернете помещено интервью с белорусским литератором Сергеем Медведем, который утверждает, что бывший гендиректор РТР Александр Акопов со товарищи украли у него сценарий "Бригады", написанный белорусом по собственной книге, вышедшей в Минске...
- Это еще что. С тех пор как фильм вышел на экраны, стали появляться люди, утверждающие, что они - реальные Саши Белые. Когда в самом начале работы над фильмом режиссер Алексей Сидоров принес готовый сценарий, у меня не было никаких оснований проверять, не украли ли авторы это у кого-нибудь. Я всего лишь продюсер, который осуществил проект. Если какой-то человек издал книгу, которую у него будто бы украли, почему же он через суд не посадит Сидорова за плагиат?
- К успеху сериала "Идиот" по Достоевскому вы были готовы или это стало приятной неожиданностью?
- Запускаясь, мечтали об успехе, но полной уверенности не было. Но я пошел на риск из-за режиссера Владимира Бортко, который просто горел идеей экранизации. Я закрыл глаза и прыгнул в пропасть. Слава Богу, все закончилось хорошо.
- Как человеку творческому, вам, верно, не чужда рефлексия, чувство неудовлетворенности. По поводу этого сериала чувствуете что-то подобное?
- Нет такого фильма, из-за которого я бы внутренне не терзался тысячью вопросами. Но в тот момент, когда фильм закончен и показан, следует смириться с мыслью, что его уже никак не изменить. Обсуждать публично, что получилось, а что - нет, я не буду. Все получилось!
- Говорят, на РТР собираются поставить "на поток" экранизацию классики, и сейчас во всю идет подготовка к съемкам "Анны Карениной".
- Сегодня, когда наше телевидение обрело небольшую стабильность и деньги, было бы странным не экранизировать великие произведения русской литературы. Например, в Англии как минимум раз в два года выходит новая экранизация Диккенса, во Франции телевидение снимает Дюма, Флобера, Золя. Но на поток экранизацию классики поставить невозможно, это штучная телепродукция, завязанная на личностях режиссера и актеров. Мы никогда не сняли бы "Идиота", если бы Женя Миронов не согласился на роль князя Мышкина. У нас есть огромное желание снимать классику. Дальше все зависит от того, как на небе сойдутся звезды. С "Анной Карениной" пока все очень непросто. Сейчас есть только хороший сценарий.
- Недавно телевидение показало ваш фильм "Любовник", уже отмеченный несколькими фестивальными наградами. Он начинается с того, что умирает женщина. И двое любивших ее мужчин начинают выяснять отношения. Не боитесь, что о фильме могут сказать: дескать, снят как будто феминисткой, стремившейся убедить мир, что "все мужчины сволочи"?
- Мои герои выясняют вопросы бытия. Особенно тот, которого блестяще сыграл Олег Янковский. Думаю, фильм не про мужчину и женщину, а про людей, которые вдруг понимают, что мир стал другим. Если рассматривать фильм на уровне феминизма, то "Любовник" - это глобальная поддержка мужчины как существа сомневающегося, думающего, рефлексирующего. Если обывательское сознание представляет себе нормального мужчину как человека, который пьет перед телевизором пиво и трахает все, что шевелится, то я хотел показать, что у него есть еще и душа.
- Вы только что закончили снимать в Минске новый фильм "Мой сводный брат Франкештейн". Имеет ли он какое-либо отношение к мистической книге Мэри Шелли, изданной в XIX веке?
- К роману Шелли картина имеет косвенное отношение, точнее можно будет сказать, посмотрев ее в январе. Для меня самого это неожиданный фильм, ничего подобного я еще не делал. Это жесткое и драматичное действие, разворачивающееся в наши дни...
- Вы живете очень наряженной жизнью...
- Как-то поймал себя на том, что даже во сне вижу какие-то кинопроекты, сериалы, сценарии. Голова занята работой все время, что, конечно, тяжело. Хочется хоть ненадолго отключаться. А с другой стороны, как только выпадаю из рабочего графика, мне становится тягостно, скучно.
Беседу вел