- Вадим Викторович, дело Бабаяна у многих на слуху. Однако почти вся информация озвучивалась в основном с подачи защиты. Хотелось бы узнать от вас, в чем особенности расследования этого "громкого" преступления.
- Наша работа была не из легких, хотя Следственный комитет обычными уголовными делами вообще не занимается. Конечно, тут была своя специфика: заключалась она в практически неограниченных финансовых возможностях подследственного. Плюс его знакомства в высших эшелонах власти. Такой массированной поддержки подследственного я еще не встречал.
- Не страшно было?
- Мне приходилось расследовать различные категории уголовных дел. Следователю часто угрожают. По делу Бабаяна я угроз не очень опасался. Ведь чем обычно запугивает человек, имеющий, допустим, связи в руководстве МВД? Увольнением из органов. А этим сейчас никого не напугаешь. Становится не по себе при угрозах физической расправы. Меня охранял взвод проверенных в условиях Чечни бойцов СОБРа. Руководство позаботилось и об оперативном прикрытии.
- В одной из газетных публикаций адвокат Бабаяна Альфред Кеврель утверждает, что при ознакомлении с делом он обнаружил столько сомнительных мест и пробелов в расследовании, сколько не встречал за всю свою прежнюю прокурорскую жизнь.
- Интересно, эти недостатки он обнаружил как еще прокурор или как уже адвокат? С позиции прокурора его утверждение уж точно необоснованно. Расследование постоянно находилось под строжайшим надзором прокуроров, квалификация которых ни у кого не вызывает сомнения. Если же он делает выводы с точки зрения адвоката, то при всем моем уважении к юридической квалификации Кевреля это несколько самоуверенное заявление. Ведь, насколько мне известно, он впервые участвовал в деле в качестве адвоката.
Впрочем, Бабаян менял защитников, как перчатки. К моменту передачи дела в суд юридическую помощь ему оказывали одновременно шесть защитников. Все наши встречи с подследственным проходили в присутствии не менее трех адвокатов. В большинстве своем это бывшие работники спецслужб, в том числе военной прокуратуры и госбезопасности. Однако общее впечатление сложилось не самое приятное. Однажды во время допроса Бабаян стал нецензурно оскорблять меня, пытаясь вывести из себя. В это время стоявший сзади меня адвокат Нечаев нажал кнопку вызова конвоя, а адвокат Кеврель стал громко кричать: "Не бейте его, не бейте!".
- В редакцию нашей газеты адвокат Кеврель представил сведения о плохом состоянии здоровья его подзащитного с отказом медиков следственного изолятора "Матросская Тишина" госпитализировать больного. ("Труд" от 19.10.2001 года - "Санаторий" за решеткой"). Почему вы категорически отказывали во всех ходатайствах об изменении меры пресечения Бабаяну?
- Гуманизм, на мой взгляд, надо проявлять не только по отношению к правонарушителю, но и к законопослушным гражданам. В случае изменения меры пресечения слишком велика была опасность противоправного воздействия на них со стороны обвиняемого. Во всяком случае, я имел точную информацию, что ряд свидетелей ради собственной безопасности при освобождении Бабаяна из-под стражи собирались скрыться, в том числе выехать из России.
Да, у Бабаяна действительно имеется ряд заболеваний. С нашей стороны делалось все возможное, чтобы у подследственного не возникло проблем со здоровьем. Я неоднократно пытался госпитализировать его в 20-ю горбольницу, но Бабаян этому сам активно препятствовал: однажды даже чуть было... не покусал врача.
Несколько слов надо сказать и относительно упоминавшегося адвокатом Кеврелем заключения врачей. История его получения сама по себе напоминает детектив. По закону без разрешения следователя даже оперативники не вправе посещать подследственного. Здесь же целая группа врачей непонятным образом проникла на территорию СИЗО в Капотне, а подлинника составленного этими медиками-"нелегалами" заключения я так и не увидел.
Во избежание недоразумений пришлось перевести подследственного в СИЗО "Матросская Тишина", где одну из самых просторных камер оборудовали всеми необходимыми медицинскими приборами. Главврач изолятора ежедневно отчитывался о состоянии здоровья арестанта и давал заключение о возможности его содержания под стражей. Разумеется, решение оставить Бабаяна под стражей я принимал на основании заключения судебно-медицинской экспертизы, проведенной специалистами высшей квалификации.
Однако, несмотря на это, одно за другим поступали ходатайства то от депутатов Госдумы, то из аппарата уполномоченного по правам человека. Отказывая в удовлетворении очередной петиции в защиту подследственного, я каждый раз вспоминал слова Бабаяна, обещавшего еще в начале расследования воспользоваться своими связями. На изъятых в ходе обысков фотографиях он запечатлен в компании с одним из бывших председателей правительства РФ, с Чаком Норисом, с певицами Апиной и Аллегровой, другими небезызвестными личностями.
- А откуда у Бабаяна удостоверение сотрудника Главной военной прокуратуры, разрешение на хранение огнестрельного оружия, удостоверение, подписанное советником зампрокурора Александром Розановым, а также документы ФАПСИ? С лицами, выдававшими эти документы, разобрались?
- Они уже на пенсии. В отношении них материалы направлялись для проверки и принятия решения в Генеральную прокуратуру, ФАПСИ и управление собственной безопасности МВД.
- А правда ли, что Бабаян руководит зеленоградской организованной преступной группировкой?
- В материалах дела нашли подтверждение лишь факты использования им возможностей этой ОПГ для достижения своих преступных целей. Он же не мог самостоятельно ездить по всем адресам и выколачивать деньги. Для этого и потребовались услуги преступной группы. Бабаян обратился с соответствующей просьбой к ее лидеру Шияну. Шиян сейчас находится в розыске, поскольку ему заочно предъявлено практически такое же, как и Бабаяну, обвинение.
- А вас не пытались подкупить?
- Было несколько таких инцидентов. Причем акции, судя по всему, заранее планировались. Например, по предварительной договоренности я ожидаю прибытия адвоката. В условленный час раздается телефонный звонок, я иду к проходной, чтобы провести защитника, а встречаю там незнакомого мужчину, который без обиняков предлагает получить деньги в банке. Каждый раз предложения о взятке поступали в таких неожиданных ситуациях, что невозможно было задержать взяткодателей. Торг начали с 5 тысяч долларов. Шутя поинтересовался, почему так мало, и получил ответ: "По твоему чину больше не положено". Однако по мере приближения расследования к завершению сумма предлагаемого вознаграждения увеличивалась. Так, уже 200 тысяч долларов предлагалось за то, чтобы во время перевозки дела в прокуратуру организовать "случайное" столкновение автомашин.
- Если не секрет, сколько платит государство следователям вашего уровня?
- Около четырех тысяч рублей.
- Кстати, о деньгах. Известно, что у Бабаяна были изъяты крупные денежные суммы, драгоценности, различное имущество...
- Только драгоценностей изъято на сумму более 4 миллионов долларов, я уже не говорю о наличных деньгах, автомобилях и недвижимости. По письменному указанию прокуратуры многое пришлось вернуть. По-моему, это прокурорское решение необоснованно, но мы были вынуждены ему подчиниться. В частности, нас обязали выдать все ювелирные изделия, считающиеся женскими, а их ни много ни мало - на три миллиона долларов. Отдали и пять "мерседесов".
В доход государства по решению суда должно пойти более миллиона долларов, полмиллиона рублей, а также три машины, квартира и гараж.
- Мещанский суд столицы 21 марта 2002 года приговорил Бабаяна к 7 годам лишения свободы с конфискацией имущества. Справедливость восторжествовала?
- На данный момент - да. Но у Бабаяна остались крупные денежные суммы. А потому, учитывая наш российский опыт, можно предположить: скорее всего, отсидит он свой срок не полностью, ну, может быть, год-два.
14:24
Шольца напугал «Орешник»
