Не перестает удивлять своим размахом и возможностями знаменитый маэстро Валерий Гергиев. За две недели Пасхального фестиваля он с оркестром Мариинского театра дал концерты в 21 городе. А выступление на сцене Смоленского драматического театра имени Грибоедова озна-меновалось настоящей сенсацией. Как только отзвучали овации, губернатор Алексей Островский и художественный руководитель Мариинки заявили о создании на базе Смоленского драмтеатра... филиала театра Мариинского.
Смоленский губернатор благодарил маэстро за то, что тот «сразу поддержал инициативу администрации региона» и даже «порекомендовал определенные шаги для воплощения в жизнь данной инициативы». Видимо, понимая, что такое неожиданное решение понравится не всем, Островский призвал продолжить дискуссию по этому поводу в рамках Петербургского международного экономического форума.
К осени, по словам Валерия Гергиева, должна появиться более-менее ясная дорожная карта по превращению Смоленского драмтеатра в филиал знаменитого петербургского оперного. Пока же в Смоленск приедет главный инженер Мариинки, чтобы оценить технические возможности здания театра.
— Раньше я обычно подъезжал с артистами к служебному входу и оттуда же уезжал, — признался Валерий Абисалович. — А сегодня впервые увидел это величественное здание с фасада и был впечатлен. На мой взгляд, здесь есть все, чтобы театр стал таким очагом культуры, который щедро может дарить сотням тысяч людей высокое искусство. Если это будет наш общий проект, то, думаю, и мы, и смоляне от этого выиграем.
Так вот оно в чем дело! А жители Петербурга ломают голову, почему глава Мариинского театра много лет манкирует своими же обязательствами по созданию музея Лермонтова на Садовой, 61. Напомним: еще в 2014-м городские власти передали здание Мариинскому театру для реконструкции под отель для приезжих исполнителей — с условием сохранения квартиры поэта. Так и было записано: «Мариинский театр при проектировании работ по реконструкции здания обязуется предусмотреть в месте проживания М.Ю. Лермонтова культурно-мемориальную зону памяти поэта». Но 200-летний юбилей поэта миновал, а никаких изменений к лучшему в судьбе дома не случилось.
Градозащитники писали Гергиеву, общественными акциями пытались привлечь внимание маэстро к проблеме сохранения здания в центре Петербурга, где в 1836-1837 годах жил русский классик. А надо было сделать, как в Смоленске, — подвести Валерия Абисаловича к фасаду погибающего дома. Он стал очень выразителен после того, как тут ловили за руку мародеров-грабителей. Фасад прямо вопиет о том, что здание, откуда снята и мемориальная доска в честь Лермонтова, второй десяток лет стоит расселенным. Уж тогда бы худрук Мариинки, наверное, вспомнил, что здесь написаны «Смерть поэта», «Бородино», «Демон», «Герой нашего времени», «Маскарад»... Что Лермонтов отсюда был выслан на Кавказ. Что его произведения неразрывно связаны с музыкой. Что Рубинштейн, Глазунов, Балакирев, Мусоргский, Римский-Корсаков, Глинка, Чайковский, Лист охотно писали на стихи Лермонтова оперы, симфонические поэмы, романсы. И кому, как не художественному руководителю музыкального театра, тут работы непочатый край!
Но Гергиев вспоминает в Смоленске о Глинке: «Я считаю, что мы просто морально обязаны сделать здесь, на родине Михаила Ивановича Глинки, что-то хорошее. Это отец русской музыкальной традиции. Да, у нас пели в храмах и пятьсот, и тысячу лет назад, но пришел смолянин Глинка и сумел на невероятно высоком уровне обобщить российский и европейский опыт. Сначала «Жизнь за царя», потом «Руслан и Людмила» — и русская оперная традиция стала уже не младенцем, а богатырем. А потом было уже вопросом времени, когда придут новые российские композиторы и наше оперное искусство станет одним из самых сильных в истории человечества. Вот что сделал ваш земляк Михаил Иванович Глинка»...
Глинка, осмелюсь доложить, и в Петербурге кое-что сделал. Действительно, он родился в селе Новоспасское Смоленской губернии и прожил там первые 13 лет свой жизни. Является ли это основанием «возрождать традиции оперы и балета» на базе Смоленского драматического театра, который, кстати, старше самого Глинки — в следующем году театру исполнится 240 лет? И куда пойдут искать работу актеры одного из старейших действующих драматических театров России? «Оптимизация сцен», притормозившая после вмешательства главы СТД Александра Калягина и губернатора Ярославской области Дмитрия Миронова, отстоявших местный театр от столичных притязаний, теперь получит продолжение на Смоленской земле? Так ли безобидна эта тенденция к подрыву независимости провинциальной культуры? Александр Калягин считает, что она «идет вразрез с основами государственной культурной политики», которые утверждены президентом РФ.
Филиалы Мариинского театра, как известно, действуют во Владивостоке и Владикавказе, и всюду художественное руководство осуществляет сам Валерий Абисалович. Может ли не страдать качество спектаклей при таком размахе — вопрос дискуссионный. Нам же важно отметить, что маэстро, примерившийся к зданию Смоленского драматического театра, совершенно не замечает, что творится с тем имуществом на Садовой, 61, которое уже отдано Мариинскому театру. И даже своего главного инженера для «анализа возможностей» не присылает. А мог бы легко. Не говоря уже о создании «дорожной карты» восстановления единственного дожившего до наших дней памятника, связанного с именем Лермонтова в Петербурге.
