Всю жизнь эпатируя публику, Хантер и попрощаться с ней хотел самым экстравагантным образом. Из жизни он ушел ровно за полгода до этого - 20 февраля его единственный сын Хуан нашел отца на кухне его дома, который он называл "Оул Фарм" - "Ферма Совы", с пулей в виске. Никакого письма писатель не оставил, никому не говорил, что хочет покинуть земную обитель. Томпсону было 67 лет.
Друзья и его 32-летняя жена помнили, что он неоднократно упоминал о том, как он хотел, чтобы его прахом выстрелили из пушки. Не исключено, что он по привычке просто эпатировал их, но все восприняли это как серьезное волеизъявление - очень уж это соответствовало его образу. Для таких похорон и собрались на "Ферме Совы" близ Аспена близкие ему люди.
Возле нее наклонно возвышался пятиметровый ствол пушки, специально изготовленной для этого случая. Киноактер Джонни Депп заказал и оплатил ее, что обошлось ему в два миллиона долларов. Депп стал ближайшим другом писателя после того, как сыграл фактически самого Томпсона в экранизации его гонзо-романа "Страх и ненависть в Лас-Вегасе". Это апокрифическая история метания спортивного журналиста Рауля Дюка, накаченного алкоголем и наркотиками, по игорным заведениям карточно-рулеточной столицы и вокруг нее. В чем-то она автобиографична, в чем-то - выдумка, но Томпсон никогда не указывал, где проходит между ними грань.
Темнил он и насчет своего происхождения. Точно известно только то, что он родился в штате Кентукки. Двадцатилетним вступил в ВВС, но летчиком не стал, редактировал спортивную колонку в армейской газете. Известно также с его собственных слов, что он то по пьянке, то из-за мальчишеского хулиганства постоянно попадал в разного рода передряги, побывал и за решеткой. С таким багажом в армии делать было нечего, и он, уволившись из нее, несколько лет скитался по всей Америке и по Латинской тоже.
Иногда Томпсон "в поисках себя" куда-то исчезал. Но вот однажды утром он, как говорится, проснулся знаменитым и состоятельным - ему еще не было тридцати, когда из печати вышли его "Ангелы ада".
В 50-60-х годах Америку терроризировали байкеры - мотоциклетные банды. Это была серьезная социальная язва, и Томпсон решил вскрыть ее. Вступил в одну из моторизованных шаек и какое-то время гонял с ней по дорогам - пока байкеры не расшифровали его: он делал записи, на чем и прокололся. Его избили так, что непонятно, как он остался жив. Тогда-то он и понял, что нашел себя. Книги - одна другой хлеще и неполиткорректней - стали выходить из-под его пера. Американский лексикон пополнился понятием "гонзо". Сейчас уже существуют интернет-клубы "Гонзо", где приверженцы этого стиля обмениваются новостями и мнениями, не очень заботясь об их соответствии действительности. Сам Хантер Томпсон гордился не столько своими эпатажными творениями, сколько именно тем, что это он ввел в обращение культ "гонзо-писательства" - пиши как хочешь и не думай, правда это или нет, понравится это кому-то или нет.
Роман "Страх и ненависть в Лос-Анджелесе", переведенный на десятки языков, принес автору огромные гонорары и репутацию диковатого, неуправляемого, многопьющего и не чурающегося наркотиков человека, уверенно идущего по пути саморазрушения. А Томпсон продолжал эпатировать, ненавидеть и издеваться. Книга "Страх и ненависть кампании 1972 года" - рассказ о президентской кампании Ричарда Никсона била наотмашь демократов и республиканцев, приличных налогоплательщиков и рассудительных избирателей.
В том же духе выдержаны "Поколение свиней" и "Песни обреченных". Трудно понять, как это сочетается с такой оценкой критики: "Мало кто из этого поколения американских авторов был настолько предан идеалам Америки и настолько жесток к ее порокам и фобиям". Но что несомненно, Томпсон стал одним из наиболее читаемых авторов минувших трех десятилетий. Его последняя книга - "Уходящая в пропасть спираль тупости" пошла нарасхват среди приверженцев демократической партии: они были в восторге уже от самого заголовка писания, "посвященного" президенту Бушу.
Буш стал основной мишенью Томпсона в эти годы, что помогло ему завоевать новых поклонников в Голливуде. Чем и вызван был приток тамошних обитателей в Аспен, где проходили "томпсоновские чтения", музыкальные представления в его память. Потом настал назначенный день, пушка на закате солнца послала через крышу "Фермы Совы" в небо 34 пиротехнических заряда с прахом ее хозяина.