Не наше слово «чайлдфри» уже не требует перевода на русский: по данным ВЦИОМа, 6% российских пар заявляют о готовности отказаться от рождения детей ради собственного благополучия. Причем, чем крупнее город, тем популярнее такая позиция. В Москве, например, социологи определили долю чайлдфри-пар в 17%, что уже много! В чем причина популярности таких настроений и нет ли здесь реальной угрозы для демографии всей страны?
Пеленки, распашонки, сопливые носы и бессонные ночи... Для тех, кто ассоциирует себя с набирающим популярность движением чайлдфри, сама необходимость заводить детей выглядит несуразицей. Как, зачем обрекать себя на хлопоты, тревоги и лишения? Это ведь ограничивает личную свободу, мешает самореализации, творческому и профессио-нальному росту, развлечениям, занятиям спортом. А воды в старости я уж сам себе как-нибудь подам...
Подчеркнем: движение чайлдфри — это отказ от рождения детей не по медицинским или иным объективным показаниям, а по убеждениям. В последнее время в их рядах появились совсем уж одиозные личности, объясняющие свою принципиальную бездетность заботой об экологии. Мол, планета и так перенаселена, зачем же продолжать размножаться, подвергая детей риску голода, эпидемий и экологических катастроф... Жест, в какой-то степени даже претендующий на жертвенность. Вот только кто и как оценит эту жертву, если воспроизводство населения прервется?
Все это сильно похоже на запрограммированное самоуничтожение. Однако чайлдфри преподносятся массовой культурой как думающие и успешные люди. Строить карьеру и быть бездетным — становится модным и прогрессивным. Такой образ активно эксплуатируется и в популярном глянце, и в соцсетях. Особо агрессивной обработке подвергаются молодые люди, мужчины от 20 до 30 лет, имеющие при этом достаток выше среднего. То есть именно те, кто при желании мог бы себе позволить иметь нескольких детей, обеспечивая их всем необходимым без фатального ущерба для себя. Однако под давлением окружения и натиском моды они или откладывают рождение детей «на потом», либо вовсе отказываются от таких планов.
Одно утешает: по мнению экспертов, убежденных чайлдфри в нашей стране меньше даже выявленных социологами 6%. Большая часть заявляющих сегодня об отказе от деторождения — это люди, примкнувшие к движению на время. Рано или поздно они одумаются, инстинкты сработают и возьмут свое. Главное, чтобы инфантилизм не затянулся до той поры, когда благополучное деторождение затруднено по чисто медицинским соображениям.
Впрочем, есть у этой проблемы еще одна сторона. Дело в том, что наибольший процент чайлдфри наблюдается среди тех, кто родился в 90-е, неделями не видел родителей, зашивавшихся на работе, чтобы хоть как-то свести концы с концами, у кого де-факто не было детства. В своем отказе от продолжения рода они ретранслируют чувство собственной брошенности...
В академическом сообществе, в частности в Центре по изучению проблем народонаселения экономического факультета МГУ имени Ломоносова, тоже не склонны преувеличивать остроту проблемы. По мнению ученых, большая часть заявлений о приверженности идеям чайлдфри — это, скорее, декларация о намерениях, чем свершившийся факт. Реальных отказавшихся от деторождения по убеждениям на самом деле в стране не более 3-4%, что не так критично для общества. В России до сих пор больше половины женщин хотели бы иметь двух и более детей. Главное, чтобы государство их в этом всячески поддерживало, раз уж у модных мужчин это не всегда получается.
