Наутро после премьеры фильма «Человек-амфибия» молодой и доселе неизвестный актер Владимир Коренев проснулся не просто знаменитым, а суперзнаменитым. Сыграв человека-дельфина Ихтиандра, для которого море стало родной стихией, актер уже отныне не мог спокойно ступать по земной тверди — его тут же окружала толпа восторженных зрителей. С ним считали за радость пообщаться первый космонавт Юрий Гагарин и даже сам руководитель государства Никита Хрущев. Подъезд его дома был исписан губной помадой, а мешки писем от поклонниц приходили к актеру на протяжении нескольких десятилетий. Уже выросло новое поколение зрителей, которое в эпоху компьютерной графики по-прежнему «тащится» от снятого 55 лет назад фильма «Человек-амфибия». И считает Коренева своим любимым актером.
Владимир Борисович, расскажите, как готовились к этой необычной и трудоемкой роли? Наверное, не только по системе Станиславского:
— Когда нас с Настей Вертинской после долгих проб утвердили на главные роли, мы еще не знали, что трудности только начинаются. Работа над картиной началась в Ленинграде. Днем были съемки в павильоне, а вечерами нас отвозили в бассейн института физкультуры имени Лесгафта, где в течение полугода под руководством тренеров мы занимались плаванием. Причем нас учили плавать под водой стилем «дельфин», очень сложным, но грациозным. Это входило в задачу, в эстетику фильма.
В то время ласты в нашей стране не производились. Изредка их привозили из-за границы, и это воспринималось как диковинка. Мне наши художники сделали ласты из специального материала — формопласта. Они были больше и тяжелее обычных, со стальными пружинами внутри. Чтобы в них плыть, приходилось делать изрядное усилие. Но зато и скорость в них я мог развивать крейсерскую. От ласт уставали ноги, икры подчас сводила судорога. Но в конечном счете плавать как надо для фильма нас научили. И только после этого группа поехала на натурные съемки в Крым.
— Признайтесь, соленой воды изрядно нахлебались?
— И воды нахлебался, и намерзся с лихвой. Снимали мы на глубине 10 метров — это создавало в кадре ощущение морской толщи. А на глубине вода в Черном море, скажу я вам, холодная даже летом. Мы же работали до самой осени. Я, помню, очень мерз. Тем более худой тогда был, ни капельки подкожного жира не нагулял. Вылезал из воды каждые полчаса, чтобы согреться. На меня надевали овчинный тулуп, отпаивали горячим кофе. И я опять с содроганием лез в холодную воду. И так каждый день по 5-6 часов.
— Вдобавок вам, наверное, приходилось подолгу задерживать под водой дыхание? Ведь вашего Ихтиандра писатель-фантаст Александр Беляев, по роману которого снимался фильм, наделил жабрами и способностью долго находиться под водой...
— Дыхание, конечно, задерживать приходилось, но тут у нас свои маленькие хитрости были. Во время съемок в определенных местах раскладывались акваланги. Скажем, я подплываю к скале, незаметно для камеры захватываю воздух из спрятанного в укромном местечке акваланга, потом появляюсь из-за скалы и плыву дальше. На всем пути моего подводного маршрута метров через 20-25 были припрятаны акваланги. Так и работали. Нас там под водой человек 40 находилось: оператор, ассистенты оператора, осветители, гримеры, декораторы — все с аквалангами. А сверху на лодке плавала моя жена и в специальную трубу смотрела, что там у нас происходит на глубине.
— Наверное, случались опасные ситуации?
— Два опасных случая помню и по сей день. Меня на довольно большой глубине привязали цепями к корабельному якорю. Дали акваланг, а воздух в баллонах уже иссяк. Тогда свой акваланг мне отдал страховщик, спортсмен и тренер Рэм Стукалов, а сам что есть сил рванул наверх. Он выплыл, остался жив, но получил серьезную баротравму. По сути, он меня тогда спас.
А во второй раз меня спас оператор Эдуард Розовский, несколько лет назад, к сожалению, ушедший из жизни. По сюжету снималась такая сцена: моего героя плохие парни посылают на морское дно искать жемчуг. На меня надели металлический пояс, к нему прикрепили 60-метровую цепь. Конец этой цепи держал в руках корабельный матрос. И вот я прыгаю с палубы в воду, а матрос, надо же такому случиться, в тот момент выронил цепь из рук. Под водой меня уже поджидал с камерой в руках Эдуард Розовский. И вот он видит, что цепь, в которой было как минимум 20 кг веса, тянет меня на дно. Страховщика рядом не оказалось. Тогда Розовский бросил камеру и успел схватить конец той злосчастной цепи. Камера утонула, меня вытащили, я в той горячке не успел даже толком испугаться. Колотило меня уже потом, когда стали известны подробности случившегося.
— На вашем здоровье все эти перегрузки и стрессы не отразились?
— Да нет, я был молодой, здоровый, мне тогда было чуть больше 20 лет. Наоборот, от занятий плаванием я закалился, окреп, у меня стал такой объем легких, что зашкаливал спирометр, когда я дул в трубку. Я только еще сильнее похудел от физических нагрузок, от усталости. Мне даже под костюм подкладывали специальные «толщинки» из поролона, чтобы я выглядел в кадре помощнее, пофактурнее.
— Скажите, а сегодня любите порезвиться в море?
— Само море люблю, люблю смотреть на волны, на линию горизонта в туманной дымке: Я — морская душа, родился в Севастополе, мой отец — морской офицер, так что любовь к водной стихии у меня в крови. Но в саму воду, сознаюсь честно, после «Человека-амфибии» меня не очень-то тянет. Видимо, я перекупался в свое время. В этом смысле я, наверное, похож на человека, который однажды переел какого-нибудь блюда, пусть даже и очень вкусного. Второй раз на это блюдо его уже не потянет...
— Неужто совсем не плаваете?
— Ну почему же, в теплом море, когда вода под 30 градусов, с удовольствием могу побултыхаться и час, и два. Меня не укачивает, я не устаю, могу плавать сколько угодно долго. А когда вода прохладная, предпочитаю все-таки сидеть на берегу. И вот сижу я расслабленно на теплом песочке, а окружающие начинают меня подкалывать: небось, наш Ихтиандр толком и плавать-то не умеет. Я на этот случай всегда вожу с собой ласты. Зайду в воду, нырну метров этак на 50 — ко мне больше с подначками и не пристают. Сразу видно: Ихтиандр нырнул...
А в это время
Романтическая история о любви обитателя морских глубин Ихтиандра и земной девушки Гуттиэре, придуманная фантастом Александром Беляевым и экранизированная в свое время на «Ленфильме», привлекла внимание китайских кинематографистов. Они решили сделать ремейк нашумевшей ленты с участием китайских актеров и при поддержке российских студий. Подписано соглашение о совместном производстве фильма. Уже началась работа над сценарием. Съемки китайского «Человека-амфибии» планируется начать летом 2018-го. Они пройдут в Китае, в Крыму, в павильонах студий «Главкино» и «Ленфильм».
Китайские кинематографисты уже обращались к советской классике. Так, в 2005-м на телеэкраны КНР вышла многосерийная лента «А зори здесь тихие».
