Переполошилась баба Катя, пригнулась, чтобы заглянуть подальше за дебри придорожной лесополосы, но никого не увидела, а жалобный вой не умолкал:
- Хозяйка, помоги...
Екатерина Трофимовна бросила вязанку и полезла по глубокому снегу в глубь лесополосы. Пройдя полсотни шагов, оторопела - из заснеженной пластмассовой коробки едва виднелась голова укутанного в тряпье существа, настолько истощенного, что и не понять даже, какого оно пола. Но глаза показались знакомыми бабе Кате.
Летом на станции Стишь появилась странная женщина, которая побиралась в окрестных деревнях. Как-то прибилась к бабе Кате Ледянкиной и даже помогала ей косить сено. Говорила, что работать любит, а вот мужиков почему-то боялась. Видимо, она оглохла, потому что на расспросы не отвечала, а заговаривала тогда, когда вздумается, и о том, что вдруг ее взволновало. Можно было понять, что приехала издалека, что после операции милиционеры отобрали документы. Какой операции? Где? Бродяжка показала шрамы на животе. Баба Катя заохала:
- Дак, может, у тебя внутренности повырезали для богатых людей?
Странница не понимала, отвечала, что любит работать, и просила помочь выхлопотать пенсию, обещая заплатить ей за это.
Осенью она куда-то исчезла. Баба Катя уже почти забыла про нее, но случился тот декабрьский день, когда пошла за соломой. У бабы Кати сердце зашлось, когда увидела ее в снежной берлоге: у нее ноги как костяшки были. Оказывается, совсем рядом отшельница соорудила себе берлогу из внутренней обшивки небольшого холодильника. Чтобы снизу не морозило, догадалась подстелить хвороста (потому, видимо, и не задохнулась, когда метелью берлогу заметало), коробку повернула проемом в сторону железной дороги - там все-таки жизнь. Втискивалась в тесный короб и обматывалась тряпками. К холодильнику, в котором жила, странница приставила еще один короб, в котором хранила харчишки - картошку и ячмень, а по осени - грибы, которые варила в консервной банке. Грызла мерзлые клубни и жевала зерно, когда совсем нечего было есть.
- Стала звать ее домой, а она не хочет, - рассказывает баба Катя. - Утром скотину покормлю - и к ней. В кастрюле супа принесу, чаю, хлеба маслом намажу. Что себе, то и ей. Так я к ней и ходила каждый день. А мне-то самой тяжело, я ж с одной почкой живу. Говорю: "Мне жалко, что ты мучаешься. Морозы-то какие". В больницу, кажу, давай отправлю, а она не хочет. Обута она была в сапогах, а как поморозила ноги, тряпками обвязалась. Намучилась, пока уворачивала. Принесла ей носки, так она снегу в носки напихает - и тогда ей не так уже ломило. А в тепле ей лихо б стало. Что тут делать! Стану вот так и голошу: "Господи, помоги ей... "
Когда баба Катя поняла, что на обмороженных ногах странница уже не сможет идти, а самой ей женщину не перетащить через насыпь, пошла к односельчанам. Те посмеялись:
- Нужна она тебе. Пускай подыхает!
В милиции посоветовали нанять машину и отвезти отшельницу в больницу. А у Екатерины Ледянкиной пенсия тысяча рублей, не наездишься на такси. Помогла кассир Любовь Агошкова, вызвала "скорую". В больницу обитательница берлоги ехала со страхом, да и не удалось с первого раза определить ее на человеческое житье. Сказали врачи, что без документов держать не могут. Добрая сестра дала десять рублей на обратный путь.
Вернувшись в Стишь, она снова постучала к Екатерине Трофимовне и попросила воды.
- Я, грешница, навела ей чаю полуторалитровую банку. Она выпила и попросила еще. Температура у нее поднялась. "Оставайся, говорю". - "Нет, пойду туда. Там все мое цело?" И вот всю зиму она там провела. Это ее Господь спас. А я что могла сделать? И председателя просила, и в железнодорожную милицию, и в сельсовет обращалась. Обещали: вот приеду, вот приеду...
Дочь Екатерины Трофимовны начала писать в администрацию, в редакции газет, история о бездомной женщине, живущей в холодильнике, приобрела известность. И тогда глава администрации Орловского района Алексей Аверкиев распорядился пристроить странницу в Плещеевскую больницу - с опухшими ногами, истощенную и испуганную. Работницы больницы принесли ей из дома одежонку, откормили. Старшая медсестра Антонина Федорова взяла под опеку изможденное существо и начала понемногу общаться с ним. Выяснилось, что у существа есть имя, была когда-то работа, был дом, муж...
В палате она находится с престарелыми женщинами, одна из которых время от времени страшно кричит. Обитательница берлоги не слышит этих криков, но ее пугает появление незнакомых людей. Антонина Федоровна успокаивает:
- Не бойся, тебя не заберут. Они помогут тебе справить документы.
Жестикуляция доброй сестры успокаивает женщину. Я пишу ей вопросы в блокноте, она вчитывается, потом отвечает, как на экзамене:
- Вытович Надежда Степановна, 1943 года рождения, 25 ноября...
Возможно, фамилия ее звучит несколько иначе, произношение не всегда было внятным, но для знакомых Надежды Степановны сведений будет достаточно. Быть может, кто-то сможет откликнуться.
Родилась или жила она, видимо, в поселке Овруч Житомирской области. Девичья фамилия - Бухлицкая или похожая. После школы работала в г. Фурманове Ивановской области, потом училась в Херсонской бухгалтерской школе. Более двадцати лет работала оператором "счетно-клавишных машин" на информационно-вычислительной станции. Своим начальником называет Николая Александровича Милоковского, живущего, судя по всему, в Овруче.
Что случилось с ней? Почему и когда уехала с Украины? Это, к сожалению, не удалось выяснить. Но, видимо, у Надежды Степановны есть основания остерегаться. На вопрос, бил ли ее кто-нибудь, она ответила:
- Я от бандитов ушла.
Детей у нее не было, потому что "вся была отдана работе". Спросил я и о житье в лесополосе около железной дороги:
- Вы жили в холодильнике?
Удивительно, но, прочитав эти слова, она взглянула смущенно:
- Там тепло было... Я не успела устроиться на работу. Я на всех работах работала. Начальство любило меня...
Все стоявшие рядом готовы были расплакаться - и Антонина Федоровна, и заведующая отделением Любовь Синицына, и заместитель главного врача Джанетта Лунина. Что за сила превращает тысячи людей в скитальцев, блуждающих по далям некогда единого государства? Почему во всей Стиши лишь одна добрая душа нашлась, молившаяся о спасении человека? Почему удалось достучаться до властей и вызволить несчастную только с началом весны?
Наверное, Надежду Вытович отправят в интернат или дом престарелых, вот только документы восстановят. Сама же она, уезжая из Стиши, сказала Екатерине Трофимовне напоследок:
- Я приду. Ты никуда не девай тряпки. Только посуши...