К этому важному выводу Алексей Иванович пришел совершенно неожиданно. Было время, когда в целях поправки своего бюджета он занимался частной практикой - готовил детей к музыкальной школе. Детей приводили к нему самых разных - среди них были такие, в медицинских карточках которых вечным приговором стояли диагнозы "олигофрен" и "даун". И он терпеливо занимался с каждым ребенком.
- Я стал замечать, что музыка оказывает на больного ребенка колоссальное воздействие. Она как бы уводит его из мира болезни, заставляет активно работать все клеточки мозга, - делится своими наблюдениями Бороздин.
Через какое-то время происходило чудо. Безнадежно больные, по мнению медиков, дети через год - полтора навсегда забывали о своих прежних недугах. Постепенно молва о необычном докторе перешагнула границы Академгородка, в котором жил Алексей Иванович. К нему потянулись родители с больными детьми со всего Новосибирска. Такая "подпольная" практика продолжалась почти семь лет, пока о Бороздине не узнал Виктор Толконский, бывший в ту пору городским головой. Познакомившись с результатами врачевания учителя музыки, он решил поддержать энтузиаста. Так три года назад в Новосибирске был создан "Центр Бороздина", в котором увлеченные люди делали, казалось бы, невозможное.
- Самое главное в нашей работе, - горячо говорит Бороздин, - это суметь подняться до высоты ребенка. Как взрослые общаются с маленьким человечком, если знают, что ему поставлен диагноз "дебилизм"? Как с дебилом! А ребенку нужно другое. Важно разглядеть те слабенькие импульсы здоровья, которые есть в каждом больном организме. Например, Марина. У девочки нарушен аудиоканал. Однако она постоянно тянется к фортепиано. И не просто бренчит на инструменте, а старается слушать его. Вот она, подсказка, в каком направлении нужно работать с этим человеком.
Урок, на котором мне довелось побывать, напоминал веселые посиделки. Четверо ребятишек, рассевшись рядом с фортепиано, за которым музицировал Алексей Иванович, похожий на доброго волшебника, весело распевали детский шлягер всех времен про гусей. Маэстро мало волновало, что пели они "кто в лес, кто по дрова". Главное - петь должны были все. Так же было и с танцевальными упражнениями. И марш, и вальсирование, и даже просто топтание на месте были полны детской импровизации. Важно, что участвовали в этом все как один. И даже самое неуклюжее движение "танцоров" встречалось бурными восклицаниями.
- Ребенок, который из-за болезни долгое время был замкнут и одинок, вдруг видит: и он может делать то, что делают другие ребята. Так он начинает постепенно освобождаться от внутренних оков, - поясняет Бороздин. Крайне важно, чтобы он уловил ритмический рисунок. Если это удается, значит, процесс пошел. Я стараюсь брать для занятий с детьми как можно меньше пьес и песен, стремясь при этом преподнести их с наибольшим разнообразием. Ведь одну и ту же песню можно петь быстро и медленно, тихо и громко, заставляя тем самым ребенка воспринимать одно и то же произведение более красочно.
Помимо музыки, обязательны уроки рисования и общеразвивающие уроки, которые направлены на то, чтобы заставить мозг больного ребенка активно включаться в мыслительную деятельность.
Занятия в этой необычной школе идут лишь два раза в неделю. Здесь считают, что ребенок должен скучать по школе. Именно поэтому детвора спешит сюда с радостным огоньком в глазах: каждый урок - не отбывание повинности, а еще один маленький шаг к познанию собственного "я".
- Сегодня сын заявил: "Знаешь, мама, почему-то в школе у меня все получается, а дома - нет", - удивленно разводит руками одна из мам, подтверждая, что на уроках Бороздина и его коллег царит особая атмосфера. Быть может, так происходит еще и потому, что среди преподавателей этой школы нет людей с педагогическим опытом обычного учебного заведения.
К примеру, уроки рисования ведет архитектор, общим развитием занимается педагог, закончивший Новосибирский государственный технический университет. Есть химики, физики, биологи, музыканты. Важно, чтобы наставники видели в своих подопечных не просто людей, обязанных выполнять задания. Они должны быть рядом с ребенком. Потому учитель музыки распевает с детьми песни, а рисования - рисует.
Результаты, которых добиваются Бороздин и его коллеги, впечатляют. Более чем с тридцати детей навсегда снято клеймо тяжелого психического заболевания. Одна из его бывших учениц сейчас проживает в Париже и имеет вполне здоровых детей. Другой, пойдя по стопам своего наставника, стал композитором. А ведь было время, когда их считали безнадежно больными.
- Главное, чего я добился, - говорит Алексей Иванович, - это того, что мне удалось снять страх перед тяжкими диагнозами. Ведь такие тяжелые психические и нервные заболевания, как эмбицилизм, олигофрения, идиотизм и некоторые другие, прежде считались совершенно неизлечимыми.
За свою десятилетнюю врачебно-педагогическую деятельность Алексей Бороздин удостоен множества почестей. Есть среди них и звание "Подвижник России". Однако самым важным для себя он считает звание учитель. А главная награда в том, что его воспитанники 1 сентября отправляются в обычную общеобразовательную школу.