- Можно услышать такую точку зрения, что отношения бизнеса и российской власти в последнее время изменились в худшую сторону и нашу страну ждет застой. Как бы вы оценили такие заявления, часто исходящие из-за границы?
- Каждый волен выражать свою точку зрения. Но если она сводится лишь к тому, что закон писан не для всех, об этом можно только сожалеть. И жаль при этом не общество - ведь даже рынок уже успокоился (кстати, и "возмущение" его было вполне предсказуемым - достаточно долго царившее спокойствие требовало некоей волны, которая дала бы возможность получения спекулятивной прибыли, и новость о ЮКОСе стала лишь провокацией, а не тенденцией). Жаль тех политиков, которые не понимают, что строить правовое государство в условиях "правового волюнтаризма" (откуда бы он ни исходил - от государства ли или от бизнеса) практически невозможно.
- И все же многих волнует вопрос: будет ли улучшаться инвестиционный климат в России?
- Думаю, влияют на этот климат не искусственные политические передряги, а то, насколько наша экономика сможет стать действительно открытой, в том числе - и для западных партнеров. Ведь нельзя же, в самом деле, инвестировать туда, где даже нет понятной и доступной "для обозрения" финансовой отчетности!
- А что говорит зарубежный опыт? Возникают ли аналогичные проблемы у западных олигархов? Происходят ли там политические потрясения, если правоохранительные органы выявляют серьезные нарушения у крупных бизнесменов?
- Насколько мне известно, такие процессы не выходили из границ права и экономической сферы. Да вот хотя бы один из последних примеров - отставка главы Нью-Йоркской фондовой биржи Р.Грассо в связи с серьезными финансовыми нарушениями. Ведь громкое дело: NYSE - крупнейший финансовый институт не только США, но и всего мира, операции на ней делают погоду в рамках всего мирового фондового рынка. Но никто никаких претензий ни к регулятору рынка, ни к правительству и президенту США не предъявлял - акционеры сделали свое дело, руководство биржи сменилось, рынок успокоился, и все вернулось "на круги своя".
- Как бы отреагировала там власть, если бы стало известно, что крупный бизнесмен, замеченный в финансовых нарушениях, пытается с помощью денег влиять на политику, формировать "свой" состав парламента и таким образом решать свои правовые проблемы?
- Не думаю, что властям понадобилось бы предпринимать какие-то ответные серьезные шаги. Дело моментально вышло бы на уровень СМИ, и тогда никому мало не показалось бы. Политическая часть дела была бы решена на уровне общественности, а на долю государства, правоохранителей выпала бы, как обычно, самая "непрестижная" работа - разбираться с экономическим составом преступления, если дело действительно шло бы о коррупции.
- Известный "лондонский сиделец" не раз говорил о том, что будто бы большие деньги обязательно должны делать большую политику, а Кремль этого, мол, не понимает. Как вы оцениваете такого рода высказывания?
- Как провокацию. Причем не очень умную. Если мы живем в демократическом государстве - а ведь и народу, и властям очень хотелось бы, чтобы мы жили именно в нем, - то мы должны признать: "большая" политика, проводимая в интересах государства и общества, должна отражать не только интересы "больших денег", но и интересы всего населения страны. Потому что власть больших денег вполне может вылиться в отношения, напоминающие рабовладение, когда большие деньги присваивают результаты неоплаченного труда. А эту историю - с "AVVAми" и массовыми невыплатами зарплаты - мы уже не так давно проходили и, надеюсь, прошли окончательно.
- А как вы относитесь к проблеме лоббирования интересов крупного бизнеса депутатами? Происходит ли что-нибудь подобное за рубежом?
- В принципе это норма. И в нашу демократию эта норма пришла именно из-за рубежа. Норма потому, что крупный бизнес в идеале - это не какое-то образование, преследующее исключительно эгоистические, корыстные цели. Его работа - это работа в рамках национальной и интернациональной экономики, это создание рабочих мест, организация инвестиционного процесса и в конечном итоге подъем уровня жизни населения. Роль государства в этой ситуации - стимулировать общественно полезные функции бизнеса и ограничивать его эгоистические стремления. Отсюда, кстати, прогрессивное налогообложение, меры по охране окружающей среды, по социальному обеспечению и т.д. В этой ситуации цивилизованное парламентское лобби - это своеобразный механизм, обеспечивающий некий баланс интересов бизнеса и государства.
- Так как же, на ваш взгляд, должны выглядеть отношения бизнеса и власти в идеале?
- Как партнерские. Государство заинтересовано в эффективном бизнесе, результаты деятельности которого обеспечивают стабильность и социальную, и политическую. Бизнес - в эффективном государстве, которое создает благоприятные условия для развития производства. Это как монета: ее аверс не существует без реверса. Мы, кстати, знали это еще в марксистские времена: вспомните теорию отмирания государства, ведь она была связана именно с ликвидацией товарно-денежных отношений, с отказом от рынка, где развивается деятельность бизнес-структур. А если попытаться стереть изображение на лицевой стороне монетки, то обратная - взятая сама по себе - окажется попросту недействительной.
15:06
Два Героя на волнах
