Поистине царский подарок преподнесла Всероссийскому музею Пушкина княгиня Надежда Волконская — 65 писем, написанных великой княгиней Ольгой Александровной, сестрой последнего русского императора, в период эмиграции в Дании в 1920-30-е годы. Все они адресованы мадам Бризак и имеют интереснейшую историю.
Этот архив действительно уникален — он никому не известен, нигде не издавался и не переводился на русский язык. Трудно представить, сколько запросили бы за него аукционисты, ведь все вещи, связанные с последними Романовыми, в мире наперечет. Но владелица архива, правнучка мадам Бризак по материнской линии, искала не покупателей, а новых хранителей рукописных свидетельств сестры последнего русского императора.
— Я считаю, они должны возвращаться на родину. Это их место. Здесь они будут продолжать свою жизнь. И по отношению к великой княгине Ольге это правильно — думаю, ее душа будет спокойна, — рассказала «Труду» Надежда Волконская, специально приехавшая в Петербург для передачи архива из Парижа. — Письма теперь в хороших руках. К тому же Музей Пушкина находится в доме, который когда-то принадлежал Волконским. Так что все на свете не случайно...
Переписка великой княгини Ольги Александровны и мадам Бризак длилась до самой кончины последней. Мадам Бризак, урожденная Эманс, родилась в Лондоне в 1865 году. В 20 лет приехала в Россию, сразу после своего замужества с сыном основателя Дома высокой моды в Санкт-Петербурге («Дом А. Бризак») — главного модельера и поставщика императорского двора. Да-да, у женской половины семьи Николая II портнихой была мадам Бризак. Талантливый модельер, она помогала членам императорской семьи одеваться просто, но с большим вкусом. Первый в России Дом высокой моды просуществовал полвека и был закрыт декретом Ленина в 1918-м.
Надежда Волконская вспоминает: «Моя прабабушка дружила с императрицей Александрой Федоровной, вместе они не только выбирали модели туалетов, но и подолгу секретничали (обе прекрасно говорили по-английски). Прабабушка подчеркивала, что императрица и княжны вели себя просто, в одежде предпочитали белый цвет. Прабабушка часто приходила во дворец со своей дочерью — моей бабушкой, и та играла с великими княжнами. Однажды младенец Алексей, который все никак не мог начать говорить, завидев мою бабушку, свою подружку по играм, кинулся к коробке конфет и протянул ее, произнеся: „На!“ Первое слово в жизни... Бабушка рассказывала мне, как Бризаки любили царскую семью, до конца жизни продолжали жалеть и скучать о России — несмотря на то, что были французами».
Великая княгиня Ольга Александровна Куликовская-Романова — младшая дочь императора Александра III и императрицы Марии Федоровны, сестра Николая II. Одна из немногих членов царской семьи, спасшихся от большевиков. Отказавшись после революции покидать родину, она вмес-те с мужем и детьми скиталась на юге России — на Кавказе, Кубани и Дону. После объявленной на царскую семью охоты Ольга с семьей была вынуждена эмигрировать в Данию, позже — перебраться в Канаду, где поселилась в маленьком городке-деревне Куксвилл. Потеряв большую часть родственников, лишенная состояния, она не ожесточилась, продолжала горячо любить Родину. Все, кто ее знал (а к ней в эмиграции обращались много людей), отмечали ее кротость, доб-роту, благородство.
Ольга с детства увлекалась живописью, это стало ее профессией. Она написала более 2 тысяч полотен, на вырученные деньги от которых и жила семья Куликовских-Романовых. Средства за рождественские и пасхальные поч-товые открытки Ольга Александровна передавала в попечительские фонды, приюты, госпитали. «Быть, а не казаться» — жизненный принцип сестры последнего русского императора. Она умерла 24 ноября 1960 года в возрасте 78 лет в скромной квартире, расположенной над салоном красоты в одном из небогатых кварталов Торонто.
В письмах Ольги, которые привезла на Мойку, 12 Надежда Волконская, большей частью речь идет о жизни великой княгини в эмиграции. За ними встает удивительно обаятельный и талантливый человек. У читателей «Труда» есть возможность первыми заглянуть в них.
Из письма великой княгини от апреля 1920 года: «В конечном итоге нам пришлось покинуть нашу родину... Но было очень больно отрываться от того, что мы любили всю жизнь, столько друзей осталось!» С особой нежностью Ольга рассказывает о детях и муже, делится семейными радостями и горестями, тревогой о друзьях в России.
«Дорогая мадам Бризак! Я всякий раз радуюсь вашему почерку на конверте», — пишет Ольга Александровна и рассказывает, как из-за проблем с доставкой ей пришлось прекратить отправлять посылки знакомым в Россию. «Страшно думать, как они теперь будут без них? Они же голодают». С горечью великая княгиня говорит об обстоятельствах, вынуждающих их уехать из Дании еще дальше: «Приходится уезжать и отсюда, оставить все то счастье, которое жило здесь вместе с нами». Рассказывает подруге о встречах с казаками, о том, как радовались им русские изгнанники. «Наши такие бедные, их эксплуатируют, они едут из Болгарии, где работали в шахтах, в разных ужасных местах. Дорогие, бедные русские, какая трудная у них жизнь!»
«В остальном у нас все в порядке. Мой сад — овощи, фрукты, масса цветов, наши две собаки и две кошки, куры и утки чувствуют себя хорошо. Сегодня встала утром в 5.30, собрала много грибов к обеду. К нам всегда по воскресеньям приходят русские и проводят день с нами». «Приходили на обед русские, она работает на фабрике, а он занимается фермерством. Желаю вам всего самого доброго, здоровья и мира душевного. Сердцем с вами. Ольга. 24 августа 1930 года».
Среди героев писем и родственники — представители династии Романовых, принцесса Маргарет Датская, графиня Мария Воронцова-Дашкова, король Великобритании Георг V, а также художники, музыканты, литературные издатели и театральные деятели. С горечью пишет Ольга о русском генерале, похищенном сотрудниками НКВД в Париже в январе 1930-го: «Как это ужасно, то, что произошло в Париже! Бедный генерал Кутепов! Кто мог подумать, что такое может происходить в наши дни, в цивилизованном мире, средь бела дня!»
Все эти письма скоро будут изданы и войдут в научный оборот. Надежда Волконская, представительница одной из самых родовитых русских семей, которую в детстве князь Юсупов качал на коленях, помогла с переводом писем, написанных по-французски. «Почти все русские моего поколения говорят по-русски, потому что их учили с детства. Я была исключением, по-русски говорила не очень хорошо. И когда мне было около сорока, я решила все бросить и изучать русский язык. И так случилось, что в этот момент мой муж получил назначение советником по науке в Россию, в Москву, во французском посольстве, это было в 1980-90-е годы».
С тех пор Надежда Владимировна часто бывает в России. Она рассказала «Труду», что ее сын женился на русской девушке из Сибири, а сама она долгое время работала... в профсоюзе. «Но бросила, когда вслед за мужем-дипломатом уехала в Москву».
Кстати, о своей работе в профсоюзе княгиня вспоминает с удовольствием. «Я изучала правила, законы, это было очень интересно. Мне нравилось работать в профсоюзе, потому что это интеллектуальное занятие — знать юридические тонкости — и одновременно человеческое общение с людьми. Это социальная работа — помогать людям. Профсоюзы — это связано с юридической практикой, это права людей. На фирме, где я работала, было много рабочих, служащих, и я как профсоюзный деятель защищала их права. А вы знаете, что мой дедушка князь Волконский был прокурором в Петербурге?»
Теперь будем знать, Надежда Владимировна!
