ОТ БУТЫРОК ДО ФЛОРИДЫ

Главная Жизнь 01:01 20 Января 2000 0

Начну с прелюбопытного, на мой взгляд, разговора писателя Анатолия Приставкина, который

Напечатать

Начну с прелюбопытного, на мой взгляд, разговора писателя Анатолия Приставкина, который является председателем Комиссии по вопросам помилования при президенте России, с ответственным чиновником голландского тюремного ведомства.
Анатолий Игнатьевич спрашивает собеседника:
- Сколько в вашей стране заключенных в тюрьмах?
- Двенадцать тысяч,- отвечает тот.
Приставкин (чтобы выяснить, существует ли в этой стране переполненность тюрем) продолжает:
- А на сколько "посадочных" мест рассчитаны тюрьмы?
Чиновник в недоумении пожимает плечами.
- Я же сказал - двенадцать тысяч...
- Ну а если осужденных будет тринадцать тысяч? - не унимался наш правозащитник.
- "Лишние" осужденные будут сидеть под домашним арестом. Когда подойдет их очередь, мы звоним им по телефону, они берут с собой необходимые вещи и отправляются в тюрьму...
Этот полуфантастический для российской тюремной практики диалог я процитировал из сборника "Человек и тюрьма". Предполагаю, собеседники под "лишними" осужденными имели в виду тех, кто совершил нетяжкие преступления. Убийцам, грабителям и насильникам в голландской тюрьме, естественно, место найдется вне очереди. Но сейчас речь о другом. Этот эпизод лишний раз показывает, что, во-первых, в Голландии, как и в других европейских странах, карательная политика четко ориентируется на гуманизацию исполнения наказаний. Во-вторых, строго лимитированное число мест в тюрьмах продиктовано определенными международными стандартами содержания под стражей - не менее 4 квадратных метров на человека. И главное: даже небедные Нидерланды не могут позволить себе роскошь содержания в своих тюрьмах более 12 тысяч зэков. Почему? Да потому, что пенитенциарная система высокоразвитых стран с принятыми там потребительскими стандартами даже для осужденных весьма обременительна для госбюджета. Поэтому там считают: за казенный счет за решеткой позволительно содержать только отпетых преступников, представляющих угрозу общественной безопасности.
Судя по твердым намерениям российского правительства сократить чуть ли не треть тюремного населения страны, можно смело утверждать: содержание миллионного контингента, находящегося в СИЗО, тюрьмах и исправительных колониях, и почти 350-тысячной армии сотрудников пенитенциарной системы нашему государству не по карману. Отсюда стратегический, программный вывод, который недавно сформулировал и.о. президента России В.Путин: в СИЗО надо содержать только тех, кто на самом деле социально опасен. Не нужно сажать всех без разбора. Госдуме следует побыстрее рассмотреть и принять подготовленные Минюстом изменения в почти шестьдесят статей Уголовного, Уголовно-процессуального и Уголовно-исполнительного кодексов, нацеленные на гуманизацию нашей карательной политики. То есть пора за незначительные преступления применять альтернативные лишению свободы меры наказания: административные санкции, штрафы, исправительные работы...
Казалось бы, задачи предельно ясны - действуй. Однако до воплощения этой, так сказать, требовательной рекомендации первого лица государства в повседневную уголовно-исполнительную практику, кажется, еще далековато. Особенно в глубинке, где, как известно, велика сила инерции. В подтверждение - типичный для местного правосудия пример. Пожилая женщина из Саратовской области украла с соседского забора две пустые трехлитровые банки. Не поверите, но за это бытовое деяние бабулька схлопотала аж 4,5 года колонии общего режима. Увы, за подобные пустяковые "преступления", и Министерство юстиции этого не скрывает, в российских колониях отбывает срок не одна тысяча обнищавших бедолаг. В отличие от них нашей "героине" повезло: после вмешательства "Труда" горемычную пенсионерку освободили. Правда, к тому времени она успела "отмотать" более двух лет. Если правоохранительные и судебные органы и впредь будут сажать за "мелочевку", за решеткой может оказаться полстраны.
В начале 90-х годов Россия не без участия своих же средств массовой информации предстала перед мировым сообществом этаким сверхкриминальным монстром. Действительно, после развала Союза, в условиях зарождающегося стихийного, дикого рынка, в новой России, как, впрочем, и на всем постсоветском пространстве, преступность резко пошла в рост. Но, как ни странно, общее число ежегодных зарегистрированных преступлений за последние восемь лет осталось почти на одном, пусть и высоком, уровне. Были колебания по видам преступлений, но, подчеркиваю, общее их число не перевалило за трехмиллионную черту. В 1992 году зарегистрировано 2 млн. 760 тыс. преступлений, из них 23 тыс. - умышленные убийства. В 1999 году - около 3 млн., в том числе 28,3 тыс. умышленных убийств.
Да, сегодня в российской "зоне" оказалось столько же зэков, сколько их было за решеткой в конце 80-х по Союзу в целом, - чуть больше миллиона. Как ни печально, но на этом направлении нам нечем похвастаться. Однако смею заверить, что и наш "ориентир" - страны демократического Запада - далеки от эталона. По просьбе редакции наши собкоры в Германии и США Рудольф Колчанов и Виссарион Сиснев передали совершенно официальные данные: в прошлом году в этих странах зарегистрировано соответственно 6,6 и почти 14 миллионов преступлений. Сия статистика говорит о том, что Россия на фоне показателей в сфере криминала в развитых странах не совсем уж пропащая: у нас в два с лишним раза меньше преступлений, чем в Германии, и почти в 5(!) раз - чем в США. Объективности ради признаем, что у нас количество умышленных убийств увеличилось за последний год на 5,4 процента, тогда как в ФРГ этот показатель уменьшился примерно на 8 процентов. Утерли нам нос немцы и по раскрываемости убийств: они подняли ее на небывалую высоту - 96 процентов! А вот в разоблачении квартирных воров показатель скромный - всего 18 процентов.
Еще один существенный плюс для 82-миллионной Германии: в ее тюрьмах (без следственных изоляторов) сидит всего около 50 тысяч зэков. Причем более половины из них - иностранцы, выходцы почти из 80 стран.
Обращаю особое внимание читателей (в российской прессе об этом почему-то предпочитают умалчивать) на примечательный факт: абсолютный рекорд по количеству тюремного населения принадлежит США - оплоту мировой демократии, непримиримому борцу за соблюдение прав человека в любой точке планеты. Из 270 миллионов граждан самой богатой страны 2 миллиона "парятся" на тюремных нарах. По сравнению с 1972 годом число зэков там выросло в 6 раз. Кстати, США до сих пор, в отличие от европейских стран, применяют смертную казнь в качестве высшей меры наказания. Разве что приговоренному к смерти предоставляется право выбора способа ухода из жизни: электрический стул, расстрел, инъекция яда...
В последние годы справедливый шквал критики обрушился на ужасные, сродни пыткам, условия в российских СИЗО. Это действительно так. Своего рода преступление государства перед преступниками. Переполненность камер в некоторых изоляторах превышает допустимые нормы в 2,5 раза. СИЗО стали своего рода инкубатором, плодящим туберкулез (всего в местах лишения свободы им страдают почти 100 тысяч заключенных), СПИД, другие инфекционные заболевания. В Германии и США в этом плане ситуация почти идеальная. И тем не менее, по признанию пенитенциарных работников обеих стран, и там многие тюрьмы переполнены в 1,5 раза. Но это - по их жестким меркам.
Большинство российских подследственных убеждены, что только у нас необоснованно долго, годами, сидельцы СИЗО ожидают судебного приговора. Действительно, по последним данным, более 42 тысяч человек содержатся в изоляторах с нарушением норм уголовно-процессуального законодательства по срокам содержания под стражей.
А как этот вопрос регулируется в США и Германии?
Конечно, в каждом штате есть определенный срок, в течение которого арестованный может находиться под стражей без предъявления обвинения. Но, как правило, полиция находит общий язык с прокуратурой для того, чтобы "придержать" не до конца еще "разработанного" клиента. Вообще, утверждает наш собкор в США, за последние годы юридическое мнение в этой стране основательно сместилось в сторону позиции небезызвестного у нас капитана Жеглова: вор должен сидеть в тюрьме. Криминогенная обстановка в США явно измеряется сейчас не числом совершенных преступлений, а количеством обезвреженных преступников.
И в Германии сроки содержания под стражей до суда регулируются законом. Полиция может оставлять у себя задержанного только до конца следующего дня, а потом решает судья. У судов же значительные полномочия по продлению сроков содержания под стражей. Порядок в этом отношении довольно строгий, нареканий по данной части очень мало, хотя, как и у нас, германские органы правопорядка подвергаются постоянной критике.
Что же касается условий содержания подследственных и осужденных, то здесь сравнения между Россией, с одной стороны, и ФРГ и США - с другой просто не корректны. Отличительной особенностью американских и немецких тюрем являются гигиеничность, прекрасные мастерские и библиотеки, достаточный рацион питания, включающий в обязательном порядке свежие овощи и многое другое, о чем российский зэк пока может только мечтать. Обязательный компонент - отлично оборудованные спортивные залы, где осужденные имеют прекрасную возможность поддерживать себя в хорошей форме. Побывавшие в Германии и США российские сотрудники уголовно-исполнительной системы в один голос утверждают: так сидеть можно...
Мы уже говорили, что в развитых странах с их высокими потребительскими и жизненными стандартами содержание пенитенциарных учреждений, обслуживающего персонала и заключенных - дело дорогостоящее. В Германии каждая из ее 16 земель закладывает в бюджетные расходы немалые суммы на содержание мест лишения свободы. В некоторых землях эти расходы составляют до 4000 марок в год на одного заключенного. (При желании любой читатель может самостоятельно перевести эту сумму в рублевый или долларовый эквивалент). Понятно, сюда входят расходы не только на питание, одежду, лечение и другие нужды самого осужденного, но и все траты на содержание тюрьмы, персонала и т.д. Норма же на питание - не менее 5 марок в день (по курсу это 70 рублей).
В США нет какой-то единой нормы содержания заключенных. Она в определенной мере зависит от местоположения, ранга тюрьмы. В учреждении федерального значения одна сумма, в кутузке провинциального шерифа - другая, поменьше. В некоторых тюрьмах ежедневное содержание одного зэка достигает 40 долларов. Чтобы получить хотя бы приблизительное представление о том, во что американским налогоплательщикам обходится забота о двухмиллионной армии заключенных, приведем соответствующую статистику по штату Флорида. Так вот, там расположены 54 тюрьмы, в которых сидят 68 тысяч зэков под охраной 26 тысяч сотрудников. Годовой бюджет флоридской пенитенциарной системы (а она четвертая в США по своим масштабам) приближается к 2 миллиардам долларов!
Чтобы не перегружать читателя цифрами, замечу лишь, что в России эти показатели по сравнению с ФРГ и США просто мизерные. По норме наш отечественный зэк должен питаться на 16,5 рубля в день (меньше 1 доллара). Но как эту норму соблюсти на практике, когда вместо необходимых 21 миллиарда рублей бюджетом на содержание уголовно-исполнительной системы предусмотрено всего 13 миллиардов? Короче, если на воле живем в массе крайне бедно, то и в "зоне" на лучшую долю рассчитывать рано.

Напечатать

Жизнь 00:03 / 11 Октября 2024 12528

Охота на ведьм

У россиян бешеный спрос на услуги колдунов, тарологов и нумерологов

Ирина Хмара, спецкор «Труда»

Труд

Фото: © Voller Ernst / Hermann Fuss, globallookpress.com

В Госдуме предложили карать по закону любителей навести порчу или приворожить любимого. Депутатов вдруг озаботило, что народ к колдунам, тарологам и нумерологам валом валит, спрос на их услуги бешеный —...