- Отец Петр, верно ли, что духовенство епархии еще при советской власти рискнуло начать христианскую проповедь среди осужденных?
- Это произошло в декабре 1989 года, на Николу зимнего: отбывавший наказание в колонии строгого режима Роман Безуглов прислал в Епархиальное управление письмо - попросил для себя Библию. Мне было поручено встретиться с этим человеком и передать ему Священное Писание. Так я начал торить свою тропку к людям, наказанным за преступления. Вероучительные беседы со всеми желающими сперва проходили в приснопамятной ленинской комнате, позднее - в оборудованной нашими общими усилиями молитвенной комнате. Затем здесь была освящена домовая церковь во имя иконы Божией Матери "Всех скорбящих Радость".
- Как далеко в этом нелегком служении шагнуло за минувшие годы епархиальное духовенство?
- Забота о душах осужденных стала постоянной после создания епархиального отдела по взаимодействию с правоохранительными органами и налаживания его сотрудничества с областным управлением исполнения наказаний. Сегодня в Воронежской области нет таких колоний, в которых не звучала бы православная проповедь. А иерей Александр Кокушин стал первым в России пастырем, получившим официальный статус тюремного священника, поскольку решением Епархиального управления и воронежского областного управления исполнения наказаний введен в штат УИН.
- Скажите, а что это за колония, оказаться в которой многие из осужденных считают для себя чуть ли не пределом мечтаний?
- Семь лет назад был освящен камень в основании Никольского храма на территории Россошанской колонии. Теперь он не просто действует - теперь вся жизнь этого учреждения как бы смягчена евангельским светом. Это, конечно, благодаря начальнику колонии полковнику Николаю Дмитриевичу Кравченко, глубоко верующему человеку. Даже сам служебный кабинет офицера скорее напоминает келью игумена монастыря: на стенах иконы, озаряемые лампадами. Каждый новый день для полковника Кравченко начинается с того, что в 6.30 он появляется в храме и вместе с осужденными читает акафист святителю Николаю. Полковник на редкость естественно сочетает в себе такие качества, как строгость и чуткость, требовательность и справедливость; он и горячий проповедник слова Божия, и тонкий психолог. При поддержке сослуживцев Николаю Дмитриевичу удается создать в колонии обстановку, которая благоприятно воздействует на отбывающих здесь наказание. Не случайно самый высокий процент досрочно освобождаемых людей приходится на Россошанскую колонию.
- О чем, отец Петр, свидетельствует ваш личный опыт тюремного служения? Оно стоит свеч?
- По слову апостола Павла, он "для всех стал всем, чтобы спасти хотя бы некоторых". Конечно, было бы большим самомнением утверждать, что наше служение в кратчайшие сроки позволяет делать из преступников благочестивых христиан. Но вот приходит ко мне мать одного из осужденных и сквозь слезы говорит: "Знаете, в сыне появилась искорка доброты; молюсь, чтобы она не погасла...". Никакой специальной статистики о числе, так сказать, перевоспитавшихся, мы не ведем. Но есть немало примеров поистине чудесного внутреннего преображения бывших узников. Скажем, в Оренбургской епархии служит приходским священником отец Александр, а в Курской - отец Станислав. Оба они свой путь ко Христу начинали в здешних исправительных колониях. Мне радостно наблюдать за судьбой еще одного Александра, в неволе нашедшего дорогу к храму, к Богу. Освободившись, он женился, в семье появилась дочурка Яна - мне выпало ее окрестить. Получается, что наше тюремное служение стоит свеч.