Дама на другом конце провода сразу оживилась:
- Московская прописка есть? Сколько лет? Домашний телефон?
...У метро "Сходненская", где назначена встреча, крутятся такие же бедолаги, как я: распространяют газеты, суют прохожим цветные листовки с предложением поехать на Канары.
Мой работодатель выглядит интеллигентнее. Он вылезает из черного "мерседеса", блестя модной оправой очков, и представляется: "Вениамин Витальевич, генеральный менеджер". Наша задача - получить пачку объявлений и любыми доступными способами обратить на них внимание горожан. "Шеф" собирает с нас "регистрационный взнос" - 50 рублей с носа. Каждой из нас полагается клеящий карандаш и короткое напутствие: "Обманывать не советую - за вами будут наблюдать. Расчет в конце дня на этом же месте".
Вскоре становится понятно: стоять у метро не получится. Здесь все уже поделено на зоны влияния. Бреду к остановке троллейбуса. Моя напарница, пенсионерка Ольга Ивановна, выбирает трамвай. Мне приходится обойти все окрестные магазины, наклеивая бумажки на видные места у входа, прежде чем пачка становится чуть тоньше. Правда, все это вызывает гнев продавцов.
Может, лучше выбрать почтовые ящики? Но, оказывается, в наше время попасть в закрытый на кодовой замок подъезд - задача почти невыполнимая. С немалым трудом удается проникнуть в пять подъездов, один из которых - мой. Каюсь: в свой ящик я положила около десятка треклятых объявлений, уже ненавидя их.
К вечеру от пачки осталось всего два-три листочка. С трудом волоча ноги, вернулась к метро. "Шефа" пришлось ждать долго. О зарплате работодатель говорить не стал. "Не обижу", - успокоил он. Ольга Ивановна, тяжело вздохнув, согласилась. А я нет.
И не ошиблась. Через две недели новая знакомая позвонила и рассказала, чуть не плача: после нескольких дней работы ей домой посыпались звонки представителей Мосгортранса с угрозами административной ответственности и крупных штрафов, если она не прекратит загрязнять рекламными листовками остановки. Пришлось бедной женщине оставить этот род занятий, так и не получив за свой труд ни копейки.