Палестино-израильский конфликт переживает очередную фазу обострения. В Ираке оккупационные войска США несут все большие потери. Иран никак не соглашается поставить свои ядерные программы под более жесткий контроль со стороны МАГАТЭ. В Афганистане есть признаки активизации "Аль-Каиды" и "Талибана". А вспомним еще Чечню, взрывы в Индонезии, уйгурских сепаратистов в Китае, планы создания "Великой Албании" на Балканах, интифаду, джихад, шахидов-смертников... Обо всем этом мы слышим гораздо чаще, чем о новостях из великих держав.
Мусульманский "пояс нестабильности", протянувшийся от Балкан до Западного Китая, ведущие политики и эксперты не без основания называют главной угрозой международной безопасности. Почему исламский мир оказался источником столь большого количества проблем и при этом не дал примеров экономического успеха и процветания, если не считать почти светскую Турцию и плавающие в нефти Эмираты? Вопрос, думается, далеко не праздный, в том числе и для России, где ислам исповедует каждый десятый гражданин, живущий одной жизнью с другими народами нашей страны. Чтобы попытаться ответить на него, придется отступить на несколько веков назад.
История исламской цивилизации наводит в первую очередь на раздумья о том, как проходит мирская слава. Ислам с VII века нашей эры отправляется в триумфальное шествие, которое длилось целое тысячелетие, когда он завоевывал все новые страны и имел основания для имперского взгляда на остальной мир, где могли жить только варвары и "неверные". Передовая для своего времени наука, экономика, армия, вера - ничто не могло устоять перед этой всепобеждающей силой, даже крестоносцы с их булавочными контрвыпадами. Под напором сил ислама пали Византия и христианские государства Северной Африки, Испания и Балканы. Русь два с половиной века пребывала в статусе западного улуса Золотой Орды, что оставило на челе нации неизгладимый отпечаток. Да и потом крымские татары продолжали регулярно жечь Москву, заставляя русские засечные полосы продвигаться к югу.
Тем более разительным был шок, испытанный мусульманскими державами, когда эпоха Просвещения, великие географические открытия, Реформация позволили европейцам потихоньку начать переламывать ситуацию, запустив промышленную революцию. В XVIII - XIX веках все посыпалось: началась европейская колониальная экспансия в Азию, Наполеон без проблем завоевал Египет, Россия заняла Причерноморье, Крым, Кавказ, Центральную Азию. Как всегда в таких случаях, начались поиски козлов отпущения.
Мысль о том, что причины неудач могли крыться в каких-либо достоинствах европейской цивилизации, не посещала умы исламских властителей. Ведь предыдущая история, по их мнению, доказывала: то, что связано с христианством, не может иметь ценности. Если жизнь и заставила что-то воспринимать объективно, то в основном военную технику, да и то с большим опозданием. Виновными в отставании были объявлены иностранцы и нацменьшинства, а также отступники от старых добрых традиций. На этой почве возник мусульманский фундаментализм, представители которого потянули назад - к раннему исламу, доказывая, что все беды проистекают из-за отступничества от заповедей пророка. Одновременно фундаментализму стала противостоять тенденция к модернизации, к созданию промышленной и светской цивилизации.
В начале ХХ века появились копировавшие западные образцы новые лидеры, наиболее ярким из которых стал Кемаль Ататюрк - создатель современного турецкого государства. Однако за Турцией никто не последовал. Европейские культура, учреждения, обычаи оказались несовместимыми с мусульманскими ценностями и вызвали острую реакцию отторжения. Началась длительная борьба за свободу от внешних влияний, которая закончилась успехом, но оставила после себя цепочку диктаторских режимов, не способных обеспечить людям сколько-нибудь достойный уровень, качество жизни.
Корни проблемы не в специфике ислама как религии. Они во всей социально-политической организации общества, которое прекрасно справлялось с задачами Средневековья, но оказалось крайне неотзывчивым к требованиям индустриализации, а уж тем более - глобализации. Общество, особенно в странах с фундаменталистскими настроениями, оказалось заложником традиций. Отсюда стремление скорее хранить знание, чем его создавать или преумножать. Отсюда подозрительность к телевидению или Интернету, как два века назад - к типографиям или часам... Лишь недавно по историческим меркам стало преодолеваться пренебрежение к нерелигиозному образованию, к изучению языков немусульманских народов. А неравенство и изоляция женщин, не позволяющие половине населения внести свой полноценный вклад в общественный прогресс и обеспечивающие низкий уровень воспитания детей из-за малообразованности матерей, до сих пор не преодолены во многих исламских странах.
Там по-прежнему отсутствует концепция свободы как предпосылки раскрытия человеческой энергии. Диктатор, пришедший к власти по праву или "по справедливости", считается вполне легитимной фигурой. Везде налицо колоссальные государственные аппараты, от милости которых зависит огромное количество людей. Идея гражданского общества не культивируется.
Вряд ли можно возлагать большие надежды на скорую демократизацию исламского мира, и американцы уже хорошо это почувствовали в Ираке. Напротив, множество мусульман, чувствуя опасность наступления иной цивилизации, утрачивает терпимость и к ней, и к собственным реформаторам.
Исламская цивилизация - единственная, отвергающая общие принципы глобализирующегося мира, которым так или иначе уже следуют Европа, обе Америки, Япония, Индия, к которой все больше склоняются Китай и Россия. А между тем мессианские идеи фундаменталистов об исламе как вселенской религии вовсе не ушли в прошлое. "Пояс нестабильности" - это еще надолго.