- Встреча, мне кажется, прошла к взаимному удовлетворению, - сказал Табаков.
- А о чем говорили лично вы?
- Мне недоставало позиции, которую формулирует персонаж пьесы Чехова "Дядя Ваня" профессор Серебряков: "Дело надо делать, господа, дело!" Предъявлять претензии к власти - давно отработанный пар. Мне с высоты своего возраста уже неловко подобное слушать.
- Почему именно сегодня власть вслух заговорила о молодежных проблемах?
- Эдвард Радзинский адресовал всех в силу природной начитанности к Сократу, мол, юнцы неуважительны, прожорливы, нелюбопытны и т.д. Ну и что? Спрашиваю у коллег: а что вы конкретно делаете, чтобы молодежь стала иной? Предоставьте юным то, что будет им любопытно, как минимум. Я почти четверть века играю в пьесе Шеффера "Амадей". Страна изменилась - не узнать, а новое поколение идет и идет на спектакль.
- Идет на эпатаж?
- Здесь не снимают штанов, не матерятся... В чем феномен этого спектакля, где Моцарт говорит о любви к ближнему, обращается к Богу, чтобы Он дал ему возможность закончить "Реквием"? Если актер вкладывает в своего героя собственные душевные силы, не нужно эпатажа, чтобы увлечь зрителя.
- В который раз не очень добрым словом поминаются школьные программы.
- Дегуманизация школьных программ опасна. Мы теряем национальную идентичность. Предлагается вернуть художественное образование в школы.
- А квоты на западную теле- и кинопродукцию все-таки введут?
- Разговоры о квотировании зарубежной культуры в Россию ведутся с 90-х годов. Но подобные предложения бессмысленны. Дело ведь не в позиции "не пущать"! Дело в протекционизме в отношении национальной культуры. Я реагирую на эту ситуацию так: МХТ имени Чехова дает практически бесплатные спектакли московским студентам. Через год откроем школу для особо одаренных в театральном отношении детей. Вот это и есть мой ответ на задачи по гуманитарному воспитанию подрастающего поколения, о которых шла речь на президентском совете.
(Полный текст беседы читайте в ближайшем номере "Труд-7" 7 июня)