- Владимир Петрович, а ваши записи здесь продаются?
- Конечно. Любители музыки часто подходят за автографом. В последние годы я выпустил несколько дисков, в том числе сборник, состоящий из семи альбомов инструментальной музыки. Последняя работа называется "Мужские песни" - диск, на котором звезды эстрады поют по одной моей песне. Сейчас записываю одновременно несколько инструментальных альбомов. Один из них будет называться "Сакс-Ремо" - мелодии с фестиваля в Сан-Ремо в моей обработке для саксофона. Вообще люблю делать сразу много дел, перескакивая с одного на другое.
- Вы начинали во времена для джаза не очень благоприятные...
- Я учился в Свердловске, в военно-музыкальной школе по классу кларнета. Однажды в наказание за провинность на выходные меня не отпустили в увольнение. Порядок был такой: днем "штрафники" выполняли хозяйственную работу, а вечером им показывали кино. В тот раз крутили "Серенаду Солнечной долины". Как только я услышал музыку Гленна Миллера, моя судьба была решена. Конечно, саксофон был мне не по карману, но я отыскал музыканта, который разрешал мне заниматься на его стареньком инструменте в обмен на бутылку дешевого вина. Я к нему ходил около года и научился вроде бы прилично играть. Правда, когда у меня появился настоящий педагог, то он сказал, что я почти все делаю неправильно, - пришлось переучиваться.
- А с чего вы начинали карьеру?
- Еще в юности я нанялся во взрослый оркестр, где сыграл на саксофоне-сопрано соло из "Болеро" Равеля. Потом собрал оркестр из наших учеников и сочинил для него свою первую джазовую пьесу - "Негритянский квартал", в которой тоже исполнял сольную партию. Цель была простой: привлечь внимание девчонок, которые ходили на наши музыкальные вечера. И мои старания не пропали зря. И тогда, и потом саксофон очень помогал "охмурять" девушек. Ведь это весьма эротичный по звуку музыкальный инструмент, сильно воздействующий на женские сердца. Вообще я довольно быстро стал относиться к саксофону как к живому существу. Любовался им и старался брать с собой, даже когда отправлялся по каким-то не связанным с музыкой делам.
- Как вы познакомились с вашей женой Еленой?
- Мне было 17 лет, когда я начал руководить ансамблем свердловской филармонии. Когда я отправил на пенсию нескольких пожилых певиц, начальство решило меня проучить. Мне сказали: "Попробуй, найди молодую". И я нашел. Лена тогда только окончила школу, пела в самодеятельности. Поначалу она думала, что я только прикидываюсь руководителем. Но когда я в ее присутствии начал строго на всех покрикивать, Лена поняла, что я действительно большой начальник. Вскоре я ей сделал предложение, от которого она не смогла отказаться. Потом на свет появился наш сын Володя. Лена замечательная певица, но она отчасти пожертвовала своей карьерой ради меня. Мы живем по принципу "куда иголка, туда и нитка". Если я говорил, что будем работать там-то и там-то, она всегда со мной соглашалась.
- Несмотря на успешную сольную карьеру, для многих вы ассоциируетесь прежде всего с ансамблем "Самоцветы"...
- "Самоцветы" - лишь один из этапов моей жизни. До этого я руководил коллективом "О чем поют гитары", который в свою очередь вырос из популярного ансамбля "Норок", запрещенного приказом Фурцевой. Запретили же его после ругательной статьи в газете "Правда". Критика в главной партийной газете имела тогда силу волчьего билета - меня никуда не брали, даже на низкооплачиваемую работу. А ведь у меня уже была семья, подрастал сын... Руку помощи протянул Юрий Маликов, он пригласил меня и Лену в ансамбль "Самоцветы". К сожалению, сегодня о музыке тех лет часто вспоминают с прибавлением слова "совок". Это несправедливо. Да, стихи могли быть "совковыми", но музыку-то мы играли очень качественную. Сами посудите: в ансамбле работали Владимир Кузьмин, Александр Барыкин и другие очень известные музыканты. Я горжусь этими двенадцатью годами своей жизни.
- С Аллой Пугачевой вы познакомились в те времена?
- Это случилось в 1975 году дома у поэта Леонида Дербенева. Я написал песню на его стихи "Ты скажи". И Леня сказал: "Давай предложим ее Алле". И я наиграл ей наше творение. Песня Пугачевой понравилась, она сама села за рояль и сыграла ее гораздо лучше. Так я узнал, что Алла блестящая пианистка. Оказалось, она с 15 лет работала концертмейстером - а эта работа не из легких.
В те времена я был наивным человеком и думал: раз песня ей приглянулась, она войдет в ее репертуар почти автоматически. Я еще не знал, что Аллу надо брать измором, пока она, наконец, не уступит. Поскольку я не предпринимал никаких боевых действий, моя песня пролежала в столе годы, пока ее не спел мой сын-подросток. Я по-прежнему боготворю Пугачеву. Что бы о ней ни говорили, пусть Алла будет сто раз не права, я все равно встану на ее сторону.
- Вы как-то сказали о Пугачевой: "За Аллины голубцы можно душу продать"...
- Давайте я перечислю все положительные качества Аллы Борисовны. Готовит она фантастически. И никакие кавказцы не смогут с ней сравниться в искусстве застольного тамады. К тому же Пугачева обладает мощнейшей аурой, как настоящий экстрасенс. Как-то мы играли у нее дома на бильярде. Алла должна была выпутаться из труднейшей для любого профессионала ситуации. Она сказала: "Сейчас я ударю, и оба шара упадут в угол". На это я лишь саркастически улыбнулся. А она бьет - и оба шара закатываются в лузу.
- Как завязался роман вашего сына Володи с ее дочерью Кристиной Орбакайте?
- Они познакомились на съемках новогоднего "Огонька". Володя там спел песню "Чарли Чаплин". Потом подсел к Кристине и, используя отцовские наработки, очень быстро охмурил девушку. Затем попросил у Аллы разрешения сводить Кристину на дискотеку. Так они начали встречаться. Как-то спозаранку мне звонит Алла: "Я только что приехала с гастролей. Захожу домой, а наши голубочки мирно спят в одной кроватке. Представляешь? Что делать-то будем?" Я отвечаю: "Алла, мне кажется, что ничего..." И слышу ее радостный голос: "Ну и слава богу, я тоже так думаю!" Кристинка тогда еще училась в десятом классе, а Вова был постарше ее на пару-тройку лет. Стали "молодые" жить у нас в Медведково. И отношения с Пугачевой сами собой переросли в семейные. Вместе отмечали дни рождения, Новый год, Рождество. Ну а в 1991 году родился наш внук Никита, который сейчас уже такой большой, что при определенном стечении обстоятельств может сделать меня прадедушкой...
- Как вы относитесь к Володе как к музыканту?
- Володя одаренный, но ленивый. Он как-то сам мне признался: забываю, что музыка - это профессия. Она для него источник любви и удовольствия. Это, конечно, хорошо. Но все-таки в нашем деле трудиться надо много и ежедневно. Как музыкант Вова, конечно, настоящий профи, никогда не позволял себе опускаться до халтуры. Он как начал выступать в 11 лет в группе "Круиз", так с тех пор никогда не пел под фонограмму.
- Вам не обидно, что сейчас его слава превосходит вашу?
- Володя не только певец, но и вполне приличный музыкант, аранжировщик и композитор. Все свои хиты сочинил сам, и некоторые его мелодии вызывают у меня светлую зависть. Но даже если бы этого ничего не было, то я все равно только радовался бы его успехам. И если бы мне пришлось чем-то пожертвовать ради его успеха, я бы сделал это, не задумываясь.
Когда я слышу со сцены что-то талантливое, для меня это настоящий праздник. Например, музыка Игоря Корнелюка к сериалу "Мастер и Маргарита" доставила мне большую радость. Луч света в темном царстве той нелепицы и беспомощности, которая изо дня в день звучит по разным теле- и радиоканалам. К сожалению, сейчас для того, чтобы сочинять песни, требуется как минимум два "не": не быть музыкантом и не быть поэтом. При этом обязательно должна присутствовать способность воровать музыку. Неважно откуда: из наших источников или западных, из сегодняшних или записей прошлых поколений. Эта тенденция настолько распространена, что я даже поговорку придумал: "Не ворван - не пой".
- Многие артисты уходят в депутаты или прикупают фабрики. У вас не было желания последовать этому примеру?
- Не гожусь ни для бизнеса, ни для политики. Я знаю многих артистов, которые за сравнительно небольшое время успели поменять несколько партий. К сожалению, очень часто политическая деятельность для многих ограничивается притворством, красивыми словами, за которыми ничего не стоит. Если ты действительно так сильно болеешь за Россию-матушку, то лучше делай что-нибудь полезное в своей сфере. А часть своих гонораров передавай больницам или детдомам, как поступает Иосиф Кобзон.
- Какая атмосфера царит у вас дома?
- Мое любимое занятие - полеживать на диване и смотреть какое-нибудь кино. Желательно драму. И, выключив звук, сочинять музыку к происходящему на экране. Это мой главный метод работы. Так что даже клавишный инструмент у меня находится под правой рукой, чтобы, полусидя, я мог бы сыграть придуманную тему. Лена же в это время готовит еду, убирает, выносит мусор, вкручивает перегоревшие лампочки и так далее.
- Концерт к своему юбилею вы устроите?
- Я не люблю пафосные концерты и официоз. Поэтому просто позвал друзей в один из джазовых клубов Москвы. Друзья у меня очень верные, в чем я не раз убеждался. У меня сохраняются отношения и с теми, кого я знал 20 и 30 лет назад. Это не только музыканты. Мои знакомые нередко удивляются тому, что я бесплатно играю всем, кто попросит исполнить соло для саксофона. С удовольствием помогаю молодым музыкантам. А как иначе? Я считаю, что должен рассчитаться за то, что в своей жизни много чего хорошего получил от разных людей, которые меня поддерживали морально, материально, творчески. И никто из них от меня ничего не требовал взамен.