Вчера в МИА «Россия сегодня» состоялся первый в России официальный показ фильма Андрея Кончаловского «Рай». Говорят, финальные титры журналисты встретили дружными аплодисментами. Автору этой заметки довелось увидеть фильм чуть раньше, на закрытом просмотре. И лично мне «Рай» показался скромнее, чем можно было вообразить по репортажам с Венецианского кинофестиваля, где фильм получил «Серебряного льва» за лучшую режиссуру. По мне, так это и не совсем кино, а хорошо сыгранный, умело поставленный, выразительно снятый оператором Александром Симоновым спектакль, в котором едва ли не все пространство фильма занимают разговоры. Порой проходные, чаще философичные, подчас по-настоящему умные — но разговоры.
Эти разговоры двигают драматургию, обнажают характеры, ведут к неожиданной и весьма драматичной развязке. Одним словом, театр, возможно, редкостно отменный театр, снятый в стильном, весьма любимом фестивалями черно-белом изображении. Но волшебство, неуловимую ткань вибрирующей, изменчивой, говоря слогом Льва Толстого, «живой жизни» надо все-таки искать не в статичном «Раю», а где-то в другом месте. Да хотя бы в давних фильмах Кончаловского — «Романс о влюбленных», «Сибириада», «Ася Клячина», в которых выверенного мастерства было, возможно, чуточку меньше, а кинематографической ворожбы, высокого сумасшествия — чуточку больше.
Это что касается формальных примет «Рая». Что же касается содержания, идейного наполнения, умело упакованного в двухчасовое кинополотно, то фильм в который раз поднимает горькую и неизменно ранящую каждое отзывчивое человеческое сердце тему холокоста. В центре «Рая» три персонажа: французский жандарм-коллаборационист Жюль (Филипп Дюкен), немецкий эсэсовец Хельмут (Кристиан Клаус) и русская графиня, участница французского Сопротивления Ольга (Юлия Высоцкая, похудевшая и постригшаяся налысо для этой чрезвычайно трудной роли).
Ольга спасает от смерти еврейских детей, ее ловят на месте «преступления». Отправляют сначала в тюрьму, где у нее завяжется вынужденный флирт с жандармом, потом в концлагерь. Там у русской аристократки возникнет странная, мучительная и страстная любовь с нацистским офицером, ее знакомцем по довоенным годам.
Когда-то на тосканской вилле, согретой солнцем, вином, музыкой, безмятежной негой, у них случилась мимолетная, ни к чему не обязывающая встреча. И вот жизнь свела их вновь, но уже в других, куда более страшных обстоятельствах. Она — превращенная в бессловесное животное узница концлагеря, сортирующая очки, расчески, ботинки сожженных в печи людей. Он — убежденный нацист, палач, но при этом знаток Чехова, не чурающийся тонких эмоций и умных разговоров.
И здесь «Рай» попадает в поле невольных, но, увы, неизбежных сопоставлений с мировой киноклассикой о холокосте. В фильме Кончаловского можно найти отголоски, неявные заимствования, а то и явную полемику с прогремевшими на весь мир лентами «Ночной портье» Лилианы Кавани, «Список Шиндлера» Стивена Спилберга, «Пианист» Романа Полански, «Жизнь прекрасна» Роберто Бениньи...
Эти сравнения фильм Кончаловского, на мой вкус, нередко проигрывает. Хотя бы в силу неизбежной в данном случае вторичности «Рая». Что, впрочем, не исключает того непреложного факта, что какие-то новые, неизбитые ходы режиссеру отыскать удалось. В фильме есть смелый по нынешним временам намек на сходство античеловечной природы сталинизма и фашизма — и тот, и другой режимы хотели построить на земле рай, а он обернулся адом. Есть отнюдь не банальные размышления об относительности понятий добра и зла в эпоху мировой чумы. О неуловимой грани между грехом и добродетелью. И еще о многих глубоких и важных материях.
В фильме вообще больше «проклятых вопросов» и интеллектуальных рефлексий, чем искреннего чувства и живой боли. Может, по этой причине умный, строго выверенный по ритму, точный по режиссуре фильм душевно меня затронул мало. Не исключаю, впрочем, что это моя вина, а не вина режиссера и актрисы, которая самоотверженно старается в кадре, но мне почему-то видно, что она очень старается...
Лучший ли это фильм нынешнего года? Не знаю, не уверен. И яростный «Ученик» Кирилла Серебренникова, и хулиганская «Дама пик» Павла Лунгина, и провокативная «Зоология» Ивана Твердовского, и азартная «Коробка» дебютанта Эдуарда Бордукова, да и некоторые другие увиденные в течение года фильмы эмоционально меня прошибают, заводят сильнее. Но я отдаю себе ясный отчет, что шансов побороться за «Оскар» или хотя бы попасть в номинанты среди всех наших картин больше именно у «Рая». Хотя бы в силу серьезной, страшной, масштабной темы, затронутой в фильме Кончаловским и неизменно находящей отклик в Голливуде. Напомню, что только за последние годы «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке получали посвященные холокосту картины «Фальшивомонетчики» (Австрия), «Ида» (Польша), «Сын Саула» (Венгрия).
Не стоит сбрасывать со счетов известность режиссера за пределами своей страны, в том числе и в Америке, где Кончаловский в свое время снял несколько ярких картин. А его фильм «Поезд-беглец» по сценарию Акиры Куросавы получил несколько номинаций на «Оскар». Так что Российская оскаровская академия под руководством Владимира Меньшова в кои веки сделала правильный выбор, отправив именно этот фильм в Голливуд на соискание главной в мировом кино премии. Буду искренне болеть за него.
Прямая речь
Андрей Кончаловский, режиссер
— Я не снимал картину о физических страданиях, в ней нет отрезанных голов и груд мертвых тел. Моя картина о самом главном — о человеческих отношениях. Меня интересует тема духовного насилия, насилия над душой. Это передать сложнее. Может быть, в последний раз этим полноценно занимался Достоевский. А духовное насилие я считаю даже более страшным, чем физическое. А еще меня интересует тип человека, который уверен, что он прав. Он настолько убежден в своей правоте, что во имя ее совершает зло и насилие. Будучи уверенным при этом, что творит благо. Это вечная тема, как и вечно в этом мире зло.
