Знаменитый меньшовский кинохит "Москва слезам не верит" не только собрал в течение года около 100 миллионов зрителей (абсолютный рекорд за всю историю советского кино), но и завоевал престижнейшую американскую премию "Оскар". Фильм "Любовь и голуби", снятый более 20 лет назад, до сих пор чуть ли не еженедельно крутят по телевидению. А комедия "Шырли-мырли", сделанная режиссером несколько лет назад, стала лидером проката уже в наши, суровые для кинематографа дни. Уверен, счастливая прокатная судьба ждет и новый фильм Меньшова "Зависть богов", московская премьера которого состоится сегодня в киноконцертном зале "Россия".
Это мастерски снятая история любви, вернее, всепоглощающей страсти, которая вспыхивает между 44-летней, вполне правоверной советской женщиной Соней (действие ленты происходит в 1983 году) и красивым, молодым, но идеологически "чуждым" французским журналистом Андре...
- У Геродота есть такая фраза: "Боги не любят счастливых людей", - рассказывает Владимир Валентинович. - Она стала своеобразным ключом для нашей картины. Чувство, постигшее героев, было столь глубоким и полным, что боги (читай - рок, судьба, фатум) не могли оставить их абсолютного счастья без своего завистливого внимания. А если говорить проще, приземленнее, то в условиях идеологического диктата, усугубленного андроповским "завинчиванием гаек", эта любовь была изначально обречена: вскоре Андре высылают из СССР, а Соня слишком любит своих родителей, родную страну, чтобы последовать за возлюбленным. В этом драма героев и драма времени, свидетелями и участниками которого мы были совсем недавно...
Андре играет Анатолий Лобоцкий - актер из Театра имени Маяковского. Это его дебют в кино. В роли Сони - блистательная, психологически тонкая и... как никогда ранее, чувственная Вера Алентова...
- Некоторые критики упрекают меня за обилие эротических сцен в этом фильме, - продолжает режиссер. - Можно подумать, они никогда не занимались тем, чем занимаются в картине герои. Для меня эти сцены носят не спекулятивный, а принципиальный характер. Во-первых, люди в зрелом возрасте, как можно догадаться, на свиданиях не только цветочки нюхают. А во-вторых, героиня, испытав в 44 года настоящую страсть, раскрепощается в сексуальном плане. Она становится буквально другим человеком - на работе, дома, извините, в постели. Конечно, с нашей советской ментальностью мы не умеем снимать такого рода сцены. Я стесняюсь, актриса, хоть она и моя жена, стесняется, оператор стесняется... С ума сойти, сколько внутренних комплексов, зажимов нужно преодолеть, чтобы снять по-настоящему чувственную сцену. И все же мне кажется, что из этой проблемы мы вышли достойно. Во всяком случае, первые зрители нашей картины неудовольствия не выражали, а где-то даже наоборот...