Каждый воцерковленный человек знает наизусть по крайней мере одну молитву этого святого, память которого празднуется 10 февраля. Молитву эту читают в храмах во время Великого поста. Но запоминается она не только потому, что регулярно звучит на богослужениях. Ее удивительное свойство - западать в душу и становиться глубоко личной для самых разных людей. Хотя составил этот текст человек, живший очень давно и далеко от нас. Это преподобный Ефрем Сирин, отшельник и богослов IV века. Он хорошо знал, что такое страдания, и считал главным двигателем церковной жизни покаяние.
А звучит его знаменитая молитва так:
"Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми. Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви даруй ми, рабу Твоему. Ей, Господи, Царю, даруй ми зрети мои прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь".
Эта молитва стала любимой в конце жизни и у Александра Сергеевича Пушкина. Так во всяком случае следует из его стихотворения, написанного в 1836 году, содержащего и поэтическое переложение текста Ефрема Сирина:
"Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! Дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи".
Это, наверное, тот случай, когда сравнивать тексты нет никакого резона. Пушкин не соревновался со святым Ефремом, а повторял его слова так, как слышал. И в душе каждого верующего эта удивительная молитва может звучать по-своему. Всякий раз - как будто заново. И так же, как это было в душе одинокого человека в сирийской пустыне в IV веке.