Поэтам и художникам порой дано вещать свыше. Если бы герои этого обзора случайно встретились, то вряд ли сразу поняли бы друг друга. Но потом, несомненно, нашли бы общий язык...
Эдуард Лимонов. «Последние известия»
Сборник пламенных, в основном фейсбучных, откликов на злобу дня за истекшие четыре года выглядит вполне цельным. В нем газетное кипение страстей вперемешку с цитатами любимых, от Пушкина до Хлебникова, поэтов. Вот типичные заголовки: «Украинского государства нет!», «Эй, вы, там, в Кремле! Проснитесь!», «Плюнем в Америку!». Лимонов тут предстает не столько публицистом, сколько революционером и пророком. «Русская литература и русская политика не могли вам дать ответов на ваши вопросы, они отставали от современности. Я давал вам ответы. Больше некому», — заявляет вечный ниспровергатель устоев Эдичка. Его цель — сопротивляться догмам, и у него это получается. Бывают эпохи, когда один человек мыслит правильно, все остальные — нет. К первым Лимонов причисляет Ленина, да без ложной скромности и самого себя: «Я постоянно оказываюсь впереди своего времени и шагаю не в ногу». Еще недавно был диссидентом, боролся с Советами. Теперь бьет наотмашь либералов. И снова от имени народа.
Ив Бонфуа. «Век, когда слово хотели убить»
Эссе классика французской литературы посвящены значению слова в европейской культуре. Следуя лингвистическим канонам, он разделяет речь как нечто живое — и язык, область идеологических штампов, парализующих человеческое достоинство. Агрессию против слова много видавший и долго живший поэт Бонфуа (1923-2016) усматривает в том, что реальность пытаются подменять набором потертых утверждений. Лишь поэзия этому противостоит. Бонфуа выбирает близких по духу персон: Франца Кафку, философа Льва Шестова, фотографа Картье-Брессона, скульптора Джакометти. Литература для него сродни пению. «Слова — это не только понятия, в них есть звук: Разрывая путы понятий с помощью звучания слов, стихотворного ритма, мы ищем неподдельную истину». Настоящим поэтам ее удается найти гораздо чаще, чем всем остальным.
Павел Басинский. «Лев Толстой — свободный человек»
Очередное (не самое крупное, всего-то 400 страниц) исследование о великом писателе вобрало биографию не только Льва Николаевича, но и его предков. Написано подробно, просто, с хрестоматийным пересказом толстовских сочинений, будто для детей. Впрочем, это обманчивое впечатление. Автор ищет корни всего того, на что опирался Толстой в долгих поисках жизненных смыслов. Описывая страхи смерти и духовные кризисы Толстого, Басинский эхом повторяет вопрос, мучивший графа: «Зачем жить, если нужно умирать?» Ответ сформулирован парадоксально: «Толстой всю жизнь искал неперестающую радость бытия, которую потерял с окончанием детства. А потеряв это чувство, он ненавидел всю свою жизнь...». Потому отказывался от собственности и литературных прав, продавал отчий дом, шесть раз переписывал завещание и, в конце концов, ушел из Ясной Поляны. По мнению Басинского, Толстой хотел прожить вторую жизнь: «Не ту, которой жили его современники и которой живем мы». Очень может быть. Даже наверняка. Но заявлять, что Лев Николаевич ненавидел жизнь, по меньшей мере опрометчиво.
