Черный костер, серый свет, колючка, рельефный силуэт вышки, слепые строчки приговора с тремя подписями и полоса кровавого заката. Игорь Шелковский. Тридцать седьмой год. Все слишком просто, как самолетная инструкция к действиям при посадке. Тонкая, нервная графика еле различима, а усилия тщетны. Игорь Шелковский. Тридцать седьмой год. Казенная, промышленная скупость палитры. Это не рельефы, это знаки. Это таблички на лагерной проволоке. Гвозди, вбитые между кирпичей. Игорь Шелковский. Тридцать седьмой год.
Шелковский — скульптор-модернист, человек необычайной внутренней свободы. Эта свобода,...