Накануне штурма я на несколько часов ушла из штаба домой. Проснулась в пять утра и сразу же бросилась назад.
Милицейские кордоны, расположенные на подступах к Театральному центру, уже никого не пускали: "Вы что, хотите, чтобы вас прибило?" Но в заборах по-прежнему имеются дыры, и я все-таки проникла в Центр реабилитации в ПТУ N190.
И снова ухнул взрыв. Сразу же дико закричала женщина: "Там мои дети, не стреляйте!" Буквально через несколько минут по телевизору пошла картинка: из Театрального центра выбегают заложники. И прозвучал комментарий: началась эвакуация людей. Нервы взвинчены до предела. Со многими женщинами плохо. То и дело звучат крики: "Врача, скорее врача!" В центре начинается молебен. Несколько мужчин и женщин читают срывающимися голосами вслед за батюшками молитвы. Кто-то не может оторваться от экранов телевизоров.
Время спрессовалось до предела. И вот информация: "Бараев убит, с ним уничтожено значительное количество террористов". Зал аплодирует. Через несколько минут появляется Шанцев, от которого мы узнаем первую информацию: сейчас людей повезут в больницу. Некоторые выбегают на улицу и видят, как в "икарусах" везут заложников. Они раздеты, некоторые совсем голые. Головы запрокинуты, рты открыты, руки раскинуты. Живы ли они? Кто-то сообщает, что был применен газ, они спят.
Спят - значит, живы. Мы смеемся и плачем. И вдруг по телевизору говорят: "Число жертв увеличилось до 67". Новые слезы, крики и плач.
Кто-то из заложников приходил в себя быстро, кто-то дольше. Некоторые могли назвать только свое имя. А те, кто пострадал меньше всего, у кого более крепкий организм, сами звонили по мобильным телефонам. И их родственники-счастливчики бегом спешили из зала центра в больницы.
Моя подруга долго не приходила в себя. До пяти часов мы не знали, жива ли она. И вот наконец-то в списке попавших в больницу N 7 прозвучало ее имя. Чудом нам удалось опять же через дыру в заборе пробраться в больничный корпус: кордоны, конечно, не пускали. Суровый, но очень корректный милиционер только позволил передать записку. Часов в пять вечера мы получили от "нашей заложницы" ответ: "Все хорошо, не волнуйтесь. Выжила только благодаря мыслям о вас. Я молилась за вас". Отлегло от сердца. Можно вздохнуть и увидеть мир, почувствовать, что идет дождь и вообще-то холодно.
Мы встретились с Валентиной Ильиничной на следующий день. Она улыбалась и выглядела вполне сносно. Две ее соседки по палате тоже не были в одиночестве. С одной разговаривал психолог, с другой - следователь.
- Стоит только удивиться, как грамотно и оперативно нам оказали медицинскую помощь, - рассказывает моя спасенная, - известный в Кировской области врач. - В зрительном зале Театрального центра я почувствовала достаточно приятный аромат, несколько терпкий. Поняла: газы. По примеру соседа-мужчины накрыла рот платком и тут же отключилась. Пришла в себя только в палате. МЧС оперативно доставила в больницу антидоты - противоядные препараты. Медперсоналу больницы пришлось трудно. Ведь целый этаж был отдан под нас. Но они сработали великолепно. Делали укол - и шприц оставляли на тумбочке, чтобы, не дай Бог, не перепутать, какой укол делать следующим. Всем поставили капельницы со специальным веществом. Затем каждому в зависимости от состояния сделали необходимые уколы. Нас тут же обеспечили всем необходимым: предметы гигиены, соки, минеральная вода, горячая еда. Врачи и медсестры постоянно заходили к нам и буквально упрашивали: "Пейте, пейте воду. Почему мало пьете?" В этот момент жизнь большинства людей, отравленных газом, зависела от того, насколько своевременно им введут необходимые препараты, какой будет уход. Здесь все было на самом высшем уровне. И сразу же с нами стали работать психологи. От такого внимания не пойти на поправку было бы просто грешно. Боевики нам сказали, что хотели захватить зал еще 19 октября, во время юбилейного спектакля "Норд-Оста". Когда об этом узнали актеры, которые сидели рядом со мной, они буквально затряслись. Ведь на том представлении в зале были только дети. Как бы развивались события тогда?
Когда мы выходили из корпуса больницы, к нам бросилась женщина: "Мальчик, мальчик мой, там?" Мы не успели спросить, как его фамилия, женщина упала в обморок. Нам-то повезло, для нас беда кончилась.