Крейсер «Аврора» в школьных учебниках все еще именуют «кораблем революции», хотя на самом деле эти сомнительные лавры следует передать Петропавловской крепости, откуда как раз и прилетели снаряды в Зимний дворец. «Орудие нашего крейсера осенью 1917-го произвело один холостой выстрел, — напомнил корреспонденту «Труда» исторический факт многолетний сотрудник музея на «Авроре», ветеран войны, капитан 1 ранга Владимир ФИРСАНОВ. — Не было и того штурма Зимнего, который нам знаком по фильму Эйзенштейна «Октябрь». Революционеры без особых помех вошли во дворец и арестовали Временное правительство...» Впрочем, время не только развенчивает мифы, но и помогает восстановить подлинные события. В том числе и блокадную вахту «Авроры».
«В начале войны с крейсера сняли часть орудий и поставили под Красным Селом, в так называемую батарею А, — рассказывает Фирсанов. — А 25 членов экипажа вошли в состав десанта, который по приказу командующего фронтом Георгия Жукова был высажен в районе захваченного Петергофа. Бойцы получили задачу соединиться с дивизией, выдвигавшейся из Ораниенбаума, и освободить город. Однако обескровленная в предыдущих боях дивизия прорвать боевые порядки немцев не смогла. И все до одного десантники пали в неравном бою за Петергоф...»
Воевали авроровцы в блокадные годы и на других кораблях в Кронштадте. Еще 40 человек вместе с орудиями с «Авроры» были направлены в Чудскую флотилию и там сдерживали натиск немцев на Ленинград. «Последнее 130-миллиметровое орудие, снятое с крейсера, было установлено на бронепоезде «Балтиец», который ходил по Ораниенбаумскому плацдарму. Орудие дальнобойное, стреляло на 20 км с гаком, и снаряды долетали до немецких окопов под Петергофом, — рассказывает Владимир Фирсанов. — А под конец блокады, когда готовилось наступление против белофиннов, орудие через залив обстреливало вражеские позиции».
На самой «Авроре», стоявшей в Ораниенбауме, остались 17 членов экипажа. Они несли вахту у зенитного орудия и оставались на линии огня до самого снятия блокады. Как-то в день особенно интенсивного обстрела в крейсер попали сразу четыре снаряда. «Взрывом сорвало военно-морской флаг, — продолжает Фирсанов. — В это время вахтенным на юте был 24-летний Арсений Волков. Он под огнем бросился на палубу, поднял и закрепил на флагштоке пробитое осколками полотнище».
Арсений Иванович Волков — уроженец деревни Исаиха Тверской области. Незадолго перед войной был призван на Балтийский флот. Начал службу на «Авроре» в должности судового плотника, но скоро стал главным боцманом корабля. Оба его брата погибли на фронтах Великой Отечественной. А вот Арсений Иванович выжил, прошел всю войну, получил несколько орденов и медалей, в том числе и «За отвагу» — за возвращение на место сбитого осколками флага корабля. Волков и после войны служил на «Авроре», уволился в запас мичманом.
Как же выживали те 17 человек, что в блокадные годы остались на обесточенной «Авроре»? Уже в октябре 1941-го ударили морозы. «Матросы поставили печурку в кубрике, там и обитали все вместе, — поясняет Фирсанов. — Во время обстрелов переходили в боевую рубку. Боролись с пожарами, сумели выровнять корабль, когда он получил пробоину ниже ватерлинии и стал наполняться водой. Два трюмных машиниста бросились вниз, сумели закрыть пробоину. А когда корабль сел на грунт, откачали воду...»
И в этих условиях экипаж крейсера из единственного оставшегося зенитного орудия сбил немецкий самолет! Моряки на полузатонувшем крейсере создали свой маленький укрепрайон. Немцы не решились штурмовать Ораниенбаум в том числе и потому, что знали: его охраняет батарея на берегу и зенитка «Авроры».
Но командира геройского крейсера, капитана 3 ранга Ивана Акимовича Сакова не наградили, а... расстреляли. По решению военного трибунала 3 октября 1941 года Сакова, кадрового офицера с безупречной репутацией, и замполита, старшего политрука Филатова, посадили в катер, отвезли в Кронштадт, где через три дня был приведен в исполнение страшный приговор. За что?
«Матросы экипажа получили приказ вырыть на берегу щель, где можно укрыться от снарядов. Там они и находились во время очередного артналета, когда подошел командирский катер. «Почему только дежурная вахта на борту?!» — возмутился строгий начальник. И приказал взять под арест командира и замполита. А в то время суд был скорый. Следователи быстро состряпали дело: дескать, 26 сентября 1941 года в Ораниенбаумской гавани при бомбежке крейсера «Аврора» Саков и Филатов проявили трусость, самовольно оставив корабль и перебравшись с частью команды в траншею. Трибунал постановил Сакова и Филатова лишить воинских званий и подвергнуть высшей мере.
«Таким было начало войны, — вспоминает фронтовик, музейный хранитель «Авроры» Фирсанов. — Дочь Сакова и его внук приходили к нам, просили вернуть доброе имя боевому офицеру. Ведь командир хотел лишь сохранить экипаж и никакой трусости не проявлял, об этом и сами моряки свидетельствовали. Мы писали в военные суды ходатайства. Наконец, полтора года назад получили ответ: в реабилитации отказать. А за Филатова никто и не просил. Видно, родни у него не осталось».
500 граммов хлеба составляла ежедневная пайка матроса на «Авроре» в дни блокады. В первую осень из затопленного трюма они подняли несколько мешков с мукой, и она оказалась годной, только сверху намокла корка. Но мука быстро кончилась, а до весны, когда можно было поймать корюшку, было далеко. В те дни у интенданта «Авроры» в Ораниенбауме умер от голода новорожденный сын...
