- Давид Аронович, а я ведь вас знаю почти всю свою жизнь. Когда мне было три года, вы спасли меня. Родители до сих пор вспоминают, как бежали в больницу со мной на руках. С тех пор имя Славуцкого звучит в нашем доме как синоним слова "спаситель". Наверное, нередко приходится слышать добрые слова от людей, которым когда-то помогли?
- Однажды меня пригласила на свадьбу сына незнакомая женщина. Я удивился: какое отношение моя персона имеет к молодоженам? Оказывается, этого парня 20 лет назад привезли на "скорой" с перитонитом, и я его оперировал. Все эти годы они считали меня вторым отцом мальчика, а я и не знал. Бывает, что вдруг останавливают на улице или в коридоре больницы, благодарят. Я даже не всегда понимаю, за что. Операций за эти годы было так много...
- Давид Аронович, почему вы решили стать врачом? Семейная традиция?
- Нет. Мои родители были обычными служащими. Когда грянула война, я учился в школе, так что на фронт меня призвали девятиклассником. Мне едва исполнилось 17. Попал на Карельский фронт, где воевал в составе 101-й гвардейской стрелковой дивизии. На войне получил два тяжелых ранения и медаль "За отвагу". Вернулся инвалидом - с выбитой челюстью и развороченным плечом. Перенес девять операций. А потом решил поступать в медицинский. Наверное, насмотревшись на кровь и смерть своих товарищей, имел желание как-то противостоять этой чудовищной несправедливости.
- Помните свою первую операцию?
- Это был аппендицит.
- Испытывали страх?
- Нет. После фронта я уже мало чего боялся. Но было интересно. В 1970 году защитил диссертацию на тему "Закрытая травма плечевого сплетения". Всю практическую работу выполнил в стенах этой больницы. Это была важная работа: в то время стало поступать много больных с таким диагнозом - автомобилистов, мотоциклистов, работников милиции и спортсменов, а лечить их почти не умели. Надеюсь, я им помог.
- Говорят, что, несмотря на золотые руки хирурга, "резать" вы не любите.
- Хороший хирург никогда не станет резать без крайней необходимости. Есть случаи, когда промедление смерти подобно, но намного чаще решить проблему можно без хирургического вмешательства.
- Правда ли, что вы лечили главного конструктора Королева?
- Через мои руки прошла вся наша космическая "верхушка". Я оперировал Василия Павловича Мишина - тогда он был первым замом Королева, а после стал его преемником. Как-то мне позвонил генеральный директор КБ Химмаш Александр Михайлович Исаев - мол, сильные боли в ноге, не могу встать. Я после ночного дежурства приехал к нему домой. Но он не дал мне осмотреть больную ногу, пока не накормил и не напоил чаем. В другой раз у него серьезно заболел кто-то из коллег, вызвали "скорую". И вот я вижу, как ученый с мировым именем, руководитель крупнейшего оборонного предприятия, гипертоник Исаев тащит по больничной лестнице тяжелые носилки. От негодования я даже перешел на "ты": "Что же ты делаешь?! Ты же себя убиваешь!" А он, отдуваясь и вытирая капли пота, виновато улыбается: "Понимаешь, мне жалко ваших девочек-медсестер. Они такие хрупкие"...
А Королев, хоть имел непростой характер, был человеком слова. В нашей больнице в тех годы было шаром покати, даже энцефалографа для снятия ЭКГ не было. Когда Гагарин слетал в космос, я решил, что пора просить главного конструктора о закупке оборудования. И он отправил меня в командировку на завод "Биофизприбор". Однако домой я вернулся не солоно хлебавши, о чем и доложил Сергею Павловичу. "Ясно", - только и сказал он. Продолжаем работать. Вдруг через несколько месяцев - звонок. Королев. "Бросай все, приезжай за своим оборудованием".
- Вы знали, что у него рак?
- Никто об этом не знал. Ко мне он обращался совсем по другому поводу. В общем-то не слишком серьезному с медицинской точки зрения. Я помог... То, что Королев неизлечимо болен, стало для всех полной неожиданностью. Хорошо помню наш последний разговор. Он сказал, что врачи укладывают на обследование, но надеется, что это ненадолго, и хочет оттуда, из больницы, ездить на работу. Я выразил несогласие: лечиться так лечиться. Но он продолжал настаивать на своем: "Ну, утром мне сделают какие-нибудь анализы, а потом что, весь день бездельничать? Нет, я буду ездить". Но так получилось, что из стен больницы Сергей Павлович уже не вышел.
- Не приходит ли мысль о том, что вы бы могли его спасти?
- Гибель Королева не на совести врачей. Ведь он не проходил обследований: некогда было. Так что на операционный стол он попал в безнадежном состоянии.
- Вам уже скоро 80, а вы все работаете, дежурите, оперируете. Откуда силы? Какая-то особая диета, зарядка, другие секреты?
- По утрам делаю гимнастику с гантелями. И больше ничего. Ем что попало. Курю с 17 лет. Думаю, от меня мало что зависит. Спасибо родителям и природе за то, что могу еще приносить пользу людям.