РОБЕРТО АЛАНЬЯ: "ХОЧУ СПЕТЬ ЛЕНСКОГО И ГЕРМАНА"

- Какие у вас впечатления от Петербурга?
- Вы знаете, этот потрясающий город чем-то напомнил мне Сицилию (Роберто родился во Франции, но его предки жили на средиземноморском острове. - "Труд"). Может быть, потому что многие русские архитекторы были по происхождению итальянцами. Мне кажется, наши народы похожи и по темпераменту. Русским, как и сицилийцам, близки грусть и ностальгия. Даже в жизнерадостных произведениях ваших композиторов есть немножко грусти. А когда речь идет о чем-то грустном, то всегда мелькают проблески радости. Я хотел бы выучить русский язык, чтобы по крайней мере спеть две партии - Ленского в "Евгении Онегине" и Германа в "Пиковой даме". Сейчас готовится киноверсия "Пиковой дамы", куда меня и пригласили. Кстати, не поможете найти хорошего преподавателя? Говорят, русский язык трудный. Известно, что многие певцы поют на иностранных языках, не понимая их. Я так не могу - пою и говорю на шести языках.
- Недавно разразился скандал, поссоривший вас с "Ла Скала". В "Аиде" вас освистали с галерки клакеры. Нервы не выдержали, вы покинули сцену, после чего и были уволены. Причем через несколько дней дали на площади бесплатный концерт, где спели такие строки: "Прощай, мирный мой приют!"
- У меня есть серьезные основания полагать, что этот конфликт был спровоцирован новым директором. Очевидно, его не устраивало сотрудничество с таким известным солистом, как я. Ему, может быть, хотелось пригласить на работу менее знаменитых и не столь высокооплачиваемых певцов. Я не против того, чтобы зрители выражали свое отношение к пению солиста. Буду честен: в тот момент у меня были некоторые проблемы со здоровьем - с горлом. Мы же все живые люди, а певческий организм особенно уязвим: малейшая простуда может вывести из строя, иногда грозит полной потерей голоса. Так что в моем выходе на сцену тогда был некоторый риск. Но я же не мог нарушить контракт. Главное, оглушительный свист в зале раздался еще до того, как я вообще раскрыл рот, чтобы что-то спеть. Так что со стороны зрителей это было чистой воды хулиганство. Почему в футбольном мире борются с проявлениями зрительского экстремизма, а в музыкальном закрывают на это глаза?
- Может случиться так, что вы вернетесь на сцену "Ла Скала"?
- Я сейчас могу совершенно спокойно обойтись без "Ла Скала", у меня множество предложений, на 70 процентов из них отвечаю отказом. Никакого желания возвращаться в этот театр у меня нет. Более того, я сужусь с "Ла Скала", отстаивая справедливость. Хотя, не скрою, с этим театром у меня многое связано. Я начал там петь в 24 года, исполнил очень много опер. Но должен сказать, что нынче это уже не тот великий театр, в котором я начинал карьеру.
- В концертах вы исполняете не только произведения Верди, Дворжака, Рубинштейна, Гуно, Беллини, но и арию из оперы "Последний день приговоренного" Давида Аланьи, вашего младшего брата.
- Я очень люблю своих близких. Весь оперный мир знает Анджелу Георгиу - мою жену, замечательную певицу, женщину, которую я обожаю. У меня два брата и одна сестра. Мои братья разносторонне одарены: они художники, скульпторы, литераторы, музыканты, специалисты по костюмам. Столько талантов в одном семействе!.. Наверное, среди наших далеких предков был самый универсальный гений человечества - Леонардо да Винчи. (Смеется.)
Теперь насчет оперы "Последний день приговоренного". Идея этого проекта родилась в Чикаго в 1999 году. Когда я подолгу бываю в Америке, то испытываю ностальгию по Франции, Италии - по Европе вообще. И вот в какой-то такой момент я позвонил брату Фредерико, сказал, что мне очень грустно. Тогда он послал мне книгу Виктора Гюго. Прочитав ее, я тут же услышал музыку. Она как бы заиграла внутри меня. Я рассказал об этом по телефону другому брату - Давиду, композитору. Тот зажегся и сказал мне: "Садись и сам пиши либретто!" Я написал либретто за одну ночь. Брат Фредерико адаптировал его для сцены, а Давид написал музыку, которую я с удовольствием исполняю.
- Чем увлечена ваша дочь Орнелла?
- Конечно, театром. Она красавица. И уже получила приглашение в спектакль "Кармен" парижского театра "Шаттле". Но пока она предпочла учебу - занимается в последнем классе школы, числится лучшей ученицей. Кстати, сама бы она предпочла спеть... партию Хосе! Эта роль ей гораздо больше нравится.
- Вы дали дочери такое имя в честь киноактрисы Орнеллы Мути?
- Этот вопрос мне задают почти все журналисты. (Смеется.) Я им отвечаю: "Да, а если бы родился мальчик, я бы его назвал Риккардо - в честь Риккардо Мути" (знаменитый дирижер. - "Труд"). На самом деле это шутка: дочку я назвал в честь моей бабушки. Ведь именно она помогла мне выбрать профессию певца. Ее отец был тенором, как и ее брат. Мой отец стал любимым зятем, потому что пел. Бабушка всегда поддерживала меня, следила за моими успехами, внушала, что прекраснее музыки нет ничего на свете. Незадолго до ее кончины мы пришли в больницу с братом Давидом, в руках которого была мандолина. И она сказала: "Смотри, Роберто! Мандолина - это прекрасный инструмент, потому что под него могут танцевать сразу сто пар. Сто пар под одну-единственную мандолину!" Даже прощаясь с жизнью, она думала о музыке. Теперь в моей семье у всех женщин имена оканчиваются на "-нелла", как у бабушки. Мою сестру, например, зовут Маринелла.
РЕЗЮМЕ
Роберто Аланья, Тенор
Родился 7 июня 1963 года в Клиши-су-Буа (Франция) в семье выходцев из Сицилии. Увлекался легкой музыкой, подрабатывал в кубинских кабаре. В 1987 году поступил в оперную школу в Париже. В 1988-м победил на конкурсе Паваротти в Филадельфии. Дебютировал в 1989-м в Великобритании в партии Альфреда в "Травиате". Выступал в большинстве ведущих оперных театров мира. Снялся в фильмах "Любовный напиток" и "Аида". Трижды лауреат "Грэмми", кавалер французского ордена "За заслуги". Женат на оперной звезде Анджеле Георгиу. Их дочери 17 лет.